Грехем как-то странно взглянул на комиссара. Казалось, он хотел что-то сказать, но промолчал.
К загадочному Сойку у Бэрда никаких видимых подходов не было — в предстоящем разговоре комиссару приходилось полагаться на собственную интуицию. Положение, однако, сложилось довольно странное. Та же интуиция подсказывала Бэрду, что ни Сигрен, ни Ленгли, ни Грехем в похищении замешаны не были. Следовательно, оставался Сойк. Требовалось только установить, что он заходил к Девидсу вслед за Грехемом.
С другой стороны, простая логика говорила, что и это еще ничего не докажет окончательно. Если Сойк действительно был у Девидса после Грехема, то за оставшиеся несколько минут кто-то мог зайти к нему еще раз. И тогда все придется начинать сначала…
Но пока об этом рано было думать. Многое зависело от разговора с Сойком.
Когда комиссар вошел в его комнату, Сойк торопливо спрятал в ящик какие-то листки и быстро поднялся навстречу комиссару. На его губах промелькнула загадочная улыбка.
Бэрд огляделся, думая, с чего бы ему начать, но Сойк опередил его.
— Присаживайтесь, господин комиссар. Вы, должно быть, не знаете, как приступить к допросу? Я помогу вам. Всегда следует помогать ближнему. Ваша задача — узнать, кто взял у Девидса решение, не так ли? Ну, так вот, решение взял я.
Сойк заговорчески улыбнулся и, склонив голову набок, посмотрел на комиссара кристально невинным взглядом.
От неожиданности Бэрд даже несколько растерялся. Странное признание. Но молчать было нельзя. И комиссар спросил первое, что пришло в голову:
— Зачем вы это сделали?
Сойк усмехнулся:
— Ясно зачем. Чтобы выдать открытие Девидса за свое и прославиться.
— Но за преступлением может последовать возмездие. И тогда вместо славы…
— Чтобы наказать, сначала надо доказать, — отпарировал Сойк.
— Для чего же в таком случае вы сказали мне о краже?
— Во-первых, я сказал вам далеко не все. А во-вторых, насколько мне известно, признание даже на суде еще не имеет решающего значения. Нужны улики.
Да, этот Сойк далеко не прост. Он явно ведет какую-то игру. Но какую? Надо быть настороже. Для начала Бэрд решил прикинуться этаким простачком, верящим каждому слову.
— Поскольку вы признались, — произнес он назидательным тоном завзятого судейского чиновника, — найти улики будет не так уж трудно. Для этого достаточно произвести у вас обыск. Ведь похищенную бумагу вы еще не могли передать никому.
Сойк весело рассмеялся.
— Зачем же мне хранить такую бумагу? Я ведь мог ее давным-давно уничтожить. Об этом вы не подумали?
Об этом Бэрд действительно как-то не подумал. А ведь специалисту и в самом деле не обязательно сохранять оригинал решения. Достаточно понять его суть, разобраться в идее. Да, инициатива была явно на стороне Сойка. Следовало что-то предпринять. И немедленно.
Бэрд поменял тактику.
— Я выслушал вас с большим интересом, — сказал он, улыбнувшись не менее загадочно, чем Сойк. — Уверяю вас, я способен оценить хорошую шутку. Но поговорим серьезно. Я попробую доказать, что похититель не вы.
— Попробуйте, — ухмыльнулся Сойк.
— Вы ведь относились к Девидсу и к его научным возможностям довольно скептически? Не правда ли? Если называть вещи своими именами, вы презирали его как ученого?
Сойк прищурился.
— Зачем же так грубо? — хмыкнул он.
— Кстати, — сказал Бэрд, — так ли уж в самом деле бездарен был этот Девидс. Я слышал, что у него была поразительная память, память хорошего компьютера. И он очень много знал.
— Мой книжный шкаф знает гораздо больше меня, — усмехнулся Сойк. — Но физик все-таки я, а не он. Еще Эсхил утверждал, что мудр тот, кто знает нужное, а не многое.
— Хорошо, продолжим, — сказал Бэрд, не позволив себе улыбнуться. — Итак, к возможностям Девидса-учекого вы относитесь скептически, в оценке же своих собственных способностей вы не отличаетесь излишней скромностью.
— Во-первых, я самый умный, а во-вторых, самый скромный, — рассмеялся Сойк. — Ну и что?
— Не кажется ли вам, что это вступает в явное противоречие с вашей версией о похищении документа? Я не верю, что вы могли бы воспользоваться работой Девидса.
— В ваших рассуждениях что-то есть, — Сойк с явным интересом посмотрел на комиссара. — Разумеется, я бы никогда не воспользовался работой Девидса. И тем не менее, с вашей точки зрения, похитителем должен быть именно я.
