Впрочем, все это в прошлом...
Когда принесли кофе, я спросил официанта, где телефон. Он провел меня за штору, отгораживающую кабинку от зала и, заглянув в книгу, сообщил код Парижа.
Не успел угаснуть первый же звонок, как я услышал близкий голос Сержа.
- Казанкини.
- Привет, Серж.
- Олег? О ля-ля! - вскричал он. - Ты когда приедешь?
- Я уже приехал.
- Куда приехал? - растерялся Серж.
- В Лондон. Звоню тебе с Бейкер-стрит.
- Как долго пробудешь в Лондоне?
- Послезавтра утром улетаю в Глазго. На матч. Как наши дела?
- Блестяще! Все бумаги и верстка книги у меня в сейфе. Я вылетаю к тебе первым же самолетом. Минутку, сейчас я узнаю, на когда можно зарезервировать билет. - Я услышал, как Серж на противоположном конце провода набирает номер, услышал его вопрос и узнал, что Казанкини бронирует место на сегодня, на 14-часовый рейс "Алитапия". А это значит, что Серж прибудет в Лондон и даже у меня в отеле появится - около шести часов, не позже.
- Ты понял - в шесть жди меня у себя! - сказал напоследок Серж. - Эй, парень, - запоздало выкрикнул он, - только, чур, не забывать, что мы - не конкуренты! Я сделаю интервью с тобой для Франс Пресс, а опубликую его сразу же после того, как ты выступишь с разоблачением у себя в газете. Договорились?
- Договорились, Серж,
Я повесил трубку и еще несколько мгновений стоял в кабинке. Мне не хотелось уходить и снова оставаться наедине со своими мыслями. "Ладно, кончай грустить, сказал я сам себе. - Грустить в Лондоне - позор!"
Я решил, что пойду бродить по городу - не торчать же в гостинице, в четырех стенах. Послоняюсь по Пиккадилли, потолкаюсь в Гайд-парке, послушаю речи ораторов. Конечно, неплохо было бы смотаться в Сент-Джеймское предместье, там удивительно красивый парк с лебедями. А может, забраться в кинотеатр да поглядеть какой-нибудь экстра-фильм вроде "Ганди" или "Инопланетянина", о которых я наслышался дома?
Решение повлияло и на настроение, я бодро направился к своему столику.
Увы, меня ждало разочарование: в мое отсутствие за столик подсел средних лет человек в серой куртке и в серой рубашке без галстука. У него были помятые уши, что сразу выдало бывшего борца, и неприятный взгляд бесцветных глаз любителя спиртного.
- Извините, я без вашего согласия... - начал он.
- Пожалуйста, я уже заканчиваю.
- Вот и мне парень, то есть, простите, официант, так и сказал. Что, значит, кончаете... Я, значит, не помешал...
- Нет-нет, не помешали.
Я быстро допил остывший кофе и поднялся. Мой непрошеный сосед оторвался от яичницы, которую поедал с жадностью узника Освенцима, и уставился на меня.
Я кивнул ему на прощание и вышел.
Серж не появился в назначенное время. Я позвонил в справочное аэропорта, и автоматический диспетчер ответил, что по метеоусловиям Лондон закрыт до 22 часов. Впрочем, я и без диспетчера знал об этом - достаточно было взглянуть в окно, чтобы убедиться в стопроцентной точности прогноза, переданного в это солнечное утро: густой туман, моросящий дождь, сиротливо полощущиеся под порывами ветра листья мощного каштана, растущего напротив.
Непогода внесла существенные коррективы в мои планы.
"Впрочем, - решил я, - даже если Серж не прилетит нынче вечером, то утром - наверняка. Но даже если он не успеет к моему отъезду, мы встретимся позже, после возвращения из Глазго, ведь в Москву все одно доведется вылетать из Лондона".
Но что-то кольнуло в сердце: я вспомнил, как неприятно поразило меня появление в вестибюле гостиницы того типа с мятыми ушами, что подсел за мой столик в пабе на Бейкер-стрит. Впрочем, возможно, я ошибся, потому что мой визави мелькнул и тут же скрылся в толпе...
От автора:
Лондонская газета "Тайм энд ньюс" поместила на первой полосе следующую заметку:
"Исчезновение советского журналиста: выбрал свободу или похищен?
В минувший четверг, приблизительно в 20:30, советский спортивный журналист, в прошлом известный олимпиец Олег И.Романько, остановившийся в Лондоне проездом в Глазго на матч за европейский Кубок, вышел из отеля "Ватерлоо", что вблизи Гайд-парка, и не возвратился.
