Оксана открыла глаза и села. В груди все еще ощущался испуг и чувство досады от неудачного эксперимента. Тяжелая голова ныла. За окном уже было совсем светло. Александра рядом не было. Она слегка забеспокоилась, встала, оделась и вышла из комнаты.
Туалет был свободен, в ванной комнате Александра тоже не оказалось. Оксана спустилась в столовую и никого там не обнаружила. Рихард тоже исчез, оставив на диване скомканные одеяло и подушку.
Оксана занервничала. Куда все подевались? А главное, куда исчез больной с температурой под сорок? Неужели его все-таки увезли в город? Чувство неизвестности назойливо скоблило по нервам и требовало хоть каких-то действий. Сначала Оксана заглянула в комнату к близняшкам и увидела две аккуратно заправленные постели и спящую на диване Анну Даниловну. В комнате Володи Глеб похрапывал и улыбался во сне. Спальня Владимира и Галины была пуста.
Оксана оделась и вышла на улицу. Для начала она решила сходить на стоянку и посмотреть, все ли машины на месте. Подходя к реке, она издалека увидела Владимира с тележкой, Галину и еще нескольких человек. По какой-то причине они не переходили на другой берег. Вблизи стало ясно, что за ночь мост лишился почти половины досок. Еще вчера Оксане пришла в голову мысль, что страшно ступать по старому прогнившему настилу, того и гляди провалишься.
– Что случилось? – спросила Оксана, с трудом сдерживая смех.
– Пока непонятно, – пожала плечами Галина.
– Но не ветром же их сдуло?
– Это какой же нужен ветер! – возмутилась Галина. – Нет. Похоже, кто-то оторвал и сбросил в реку.
– Это было несложно, они жутко шатались.
– Да я в курсе. Уж сколько местные старики просили починить. Видимо, решили, что пока не доломают...
– Галь, а где Александр?
– Как где?! – округлила глаза Галина.
– Странно. Я весь дом обошла, во все комнаты заглянула. Где он там может прятаться?
– Понятия не имею!
– А Рихард где?
– Рихард распсиховался и поехал домой.
– Как домой? Мост же сломан.
– Так он по краешку прошел. Это нам с телегой да с флягами не пройти, старикам не пройти, а ему-то молодому да налегке без проблем.
– А чего распсиховался?
– А! – Галина махнула рукой и сморщилась. – Володя попытался с ним поговорить насчет его планов, так он знаешь, что заявил?
– Что?
– Что если мы не собираемся увеличивать поголовье коз, то он привезет сюда других людей и организует здесь «серьезную ферму». А мы со своими ста литрами будем вынуждены прикрыть свою лавочку, потому что не выдержим конкуренции.
– Вот гад!
– Володя ему примерно так и сказал.
Тут к ним подошел Владимир:
– Везите молоко обратно, а я до пилорамы доеду, закажу новые доски.
Оксана с Галиной впряглись в тележку и потащили ее домой.
– Забавно, – сказала Оксана. – Мне сегодня приснилось, что мост сломан.
– Ого?! Да ты у нас провидица?
– Ага! Только во сне разрушения были намного серьезнее, как после бомбежки.
– Интересно!
– Но еще интереснее знаешь что?
– Что?
– Что вроде как разрушили его, чтобы мы из деревни уехать не смогли. Вроде бы о чем-то мы все должны договориться.
– О чем?
– Не знаю. Сказано было, что должны договориться, а вот о чем...
– А кем сказано?
– Каким-то стариком в плаще с капюшоном.
Услышав это, Галина остановилась и уставилась на Оксану.
– В плаще с капюшоном?!
– Ну да. А что такого?
– Так это ты деда Ефима видела. Он в такую погоду всегда ходил в плаще и именно с капюшоном.
– Ого! – усмехнулась Оксана. – Чудеса продолжаются.
– А еще какие-нибудь особые приметы у него были?
Оксана напрягла память, пытаясь восстановить образ старика.
– Да ничего особенного, – пожала она плечами, – седой, в морщинах весь, рост... как Александр примерно. Посох в руке.
– Посох?! – воскликнула Галина. – Высокий такой, как у Деда Мороза?
– Что-то вроде, – кивнула Оксана. – Только у Деда Мороза наверху снежинка какая-нибудь или сосулька, а у него... он как крючок загибается.
Галина застонала и дернула повозку.
– Пойдем быстрее, сейчас я покажу тебе этот посох.
Втащив тележку во двор, она выпрыгнула из упряжки и побежала в дом.
– Доброе утро! – улыбнулась Анна Даниловна, когда Оксана вошла в гостиную. – Мы тут уже хозяйничаем как у себя дома. – Она поставила чашку капучино перед Глебом, который сидел, обхватив голову руками, и, по всей вероятности, тоже мучился от медового похмелья.
