Большой подлог, или Краткий курс фальсификации истории - страница 15
Словно в уютной кухне Папы Карло за прорванной картинкой в очаге оказалась — целая страна. Одни задумались об этой стране (и о неизмеримости мира Божьего, непостижимости путей Его), а другие негодуют (и по-своему, справедливо!), что кухня стала менее уютной…
Страх и ненависть Европы — они с тех самых пор. Татария, сотни лет, на всех европейских картах — пишется только как «Тартар» (Tartar — одно из названий ада).
Книга Дитера Гро, «РОССИЯ ГЛАЗАМИ ЕВРОПЫ. 300 лет исторической перспективы», суммирует сотни геополитических пассажей вроде этого:
«Тема Польши как защитной стены Запада против «варварской» России была политически актуальной… От польского короля ожидали, что он «разотрет ногами всех московитов и татар»…»
И так вплоть до наших «основоположников». Лондон… Карл Маркс на митинге, посвященном 4-й годовщине польского восстания: «Снова польский народ, этот бессмертный рыцарь Европы, заставил монгола отступить».
И исходя из вышесказанного, абсолютно ясно, предсказуемо, какие, например, акценты расставят в своих челобитных робко стоящие, мнущиеся на пороге Европы новые украинские самостийники.
К 700-страничной «Иллюстрированной истории Украины» Михаила Грушевского, первого Председателя Ментальной Рады 1918 года, последнюю главу «Украина под игом тоталитаризма», о периоде и событиях после смерти их главного Укр-Геродота — дописывал Владислав Верстюк.
И начинает свою главу он с попытки разрешения именно этой сверхзадачи: отойти как можно дальше от «русско-татарской» истории:
«Русские историки XIX века, исповедывая государственную доктрину, называли его (Московское княжество — И.Ш.) преемником Киевской Руси. Грушевский возражал этому, относя Киевское государство к украинской истории. По части возражения он был, несомненно, прав. Разделяя эту точку зрения, сошлемся на авторитет известного этнолога современности Л. Гумилева… На формировании Московского государства, считает Гумилев, прежде всего отразилось влияние кочевого Востока. Два столетия пребывания в сфере политических интересов Золотой Орды не могли не сказаться на молодом государстве. После угасания Золотой Орды Московское государство выступило в роли преемника. Овладение евразийским пространством стало одним из мощных постоянно действующих факторов геополитики московских правителей — князей, царей, императоров, генеральных секретарей и президентов».
Замечаете всю хитрость щирого Верстюка? Он ведь абсолютно правильно передает Гумилева, но с какой наивной сверхзадачей!! Дескать, была в Киевский период у нас общая история, общее имя, но… раскололись мы на два государства, русские подпали под татарское влияние, а украинцы — НЕТ! — и точно Хома Брут в повести «Вий», спешно чертит меловой круг: «Они — да, с тюркским элементом. Это и сам Гумилев у них признал! А мы — нет-нет-нет!»
Тут еще припоминают и известную фразочку Вольтера: «Поскреби хорошенько русского — и ты увидишь татарина».
В чем сверхзадача Грушевского-Верстюка, и всего нынешнего западенского, униатского официоза? Они не возражают, проглатывают эту фразу целиком, только уточняют — для Европы (Вольтеру уже все равно):
«Вот вы, вельможные господа, европейцы, говорите, что надо все ж поскрести? Так вот мы, украинцы и есть этот самый соскреб! Мы — вольтеровские поскребши! То есть, та часть русского тела, которая — чисто европейская, точно не татарская, которую нужно соскрести, а после уж останется тот москаль-татарин!»
Тут-то я и спрашиваю (в книге «10 мифов об Украине») у Грушевского-Верстюка: А что ж тогда, Панове, делать с вашим украинским гимном?! Где в «Пристве» (Припеве) поется:
(Официальный текст гимна Украины, утвержденный законом Украины «Про государственный гимн Украины»).
Ведь для Украины отказаться от
