– Как нет? – удивилась Саша.
– Время – иллюзия. Большинство людей представляют его как поток, который неудержимо стремится вперед, но на самом деле это не так. Странник сумел объяснить такую невероятно сложную вещь при помощи простого примера. Представь, Саша, ты садишься в поезд, и он везет тебя вперед, к той самой, надеюсь, очень далекой конечной остановке. За окнами мелькают станции, полустанки, леса, реки, поля… Ты видишь только то, что в данный момент мелькает за окном поезда. Увиденное раньше превращается в воспоминания, а будущее увидеть невозможно, пока поезд не домчит тебя туда.
– Ну и что?
– А вот ты летишь на вертолете и зависаешь над тем местом, где проходят железнодорожные рельсы. Сверху видно все: и начало пути, и его конец, и то, что лишь на секунду появлялось в поле зрения пассажира поезда. Поезд – это время, а для кого-то, кто поднялся над ним и увидел все, времени просто нет.
– Кажется, я чувствую, что понимаю, но…
– Не пытайся вникать во все тонкости, ты только запутаешься.
– Значит, в прошлое можно вернуться?
– Если сумеешь сойти с поезда. – Лора замолчала, а потом неожиданно добавила: – Знаешь, Сашка, я влюбилась, влюбилась по-настоящему. То, что мы встретились, – чудо и счастье. Как ты думаешь, он посвятит мне стихи?
– Наверное. Мне Игорь из параллельного класса тоже стишок на Восьмое марта подарил, а потом стал гулять с Танькой Яковлевой. По-моему, все парни одинаковые и общение с ними – одно сплошное расстройство. Вот Лизонька не такая…
– Меня с самого начала поразила его походка – каждый его шаг полон уверенности, достоинства…
– Лизонька говорила…
Наконец мое терпение лопнуло. Я отложил неразгаданный кроссворд и отправился спать. Антон еще не ложился. Он сидел на кровати, равнодушно глядя в раскрытую на коленях книгу:
– Как ты думаешь, мама поправится?
– Врач сказал, что позвоночник в норме, а это самое главное. Думаю, все будет хорошо.
– Как это случилось?
– Она не заметила ступеньку. Слушай, Антон, твоего старшего брата звали Борисом и у него были светлые, немного волнистые волосы?
– Да, – он посмотрел на меня с удивлением. – А почему ты спрашиваешь?
Несмотря на то что история выглядела абсолютно неправдоподобно, я рассказал Антону о явившемся нам с тетей Ирой призраке:
– А потом он стоял в стороне и зло ухмылялся, наблюдая за врачами.
– Я должен этому верить?
– Не знаю, Антон. Порой мне самому кажется, что все мы превратились в героев ужастика. Но я готов поклясться, что видел это.
Он молчал, долго смотрел в черное незавешенное окно:
– Но зачем призрак так поступил?
– Мне кажется, что твоя прабабка таким образом избегает встречи с нами. Наводит жуткие сны, подсылает призраков.
– Хватит! – предположение разозлило Антона, и он довольно резко посоветовал мне не воспринимать всерьез слухи и сплетни. Потом, немного остыв, добавил: – Мишка, пойми, я сам рассказывал тебе эти глупости ради прикола, чтобы было интересно. Понимаешь?
– Можешь считать меня полным психом, но нам всем надо сматываться отсюда. Всем, в том числе и дяде Павлу с тетей Ирой. Иначе произойдет что-то ужасное.
– Даже если так, куда нам идти? Это мой дом, Мишка, – дальше бежать некуда. – Антон поднялся, начал разбирать постель. – Но, если честно, мне кажется, ты немного сгущаешь краски.
Я попытался возражать, но наш спор прервали возбужденные голоса за дверью. Кажется, девчонки тоже не могли разрешить свои проблемы.
– Лорочка, миленькая, пожалуйста, – тоненьким голоском канючила Саша, – пожалуйста, разреши.
– Зачем? Зачем тебе это? – раздраженно отвечала Лора. – Там даже обои не поклеены.
– В чем дело, девушки? – спросил я, выглянув в коридор.
Оказалось, что Саша внезапно ощутила себя абсолютно взрослой особой и захотела иметь отдельную спальню. Своим новым местом жительства сестренка пожелала сделать находившуюся в другом крыле здания комнату с чуланом.
– Мишка, я ее не понимаю. Еще недавно она готова была от каждого шороха искать спасения под моим одеялом, а теперь собирается уйти в противоположный конец дома. Учти, Александра, обратно я тебе не пущу.
– Лорочка, только представь, как романтично оказаться среди ночи совсем одной в пустом доме и слушать его таинственные шорохи.
