Еще через две недели вернулись все обозы, правда, с небольшими потерями. Бойцы из охраны доложили, что разбои на дорогах участились и появились достаточно крупные шайки, до двадцати человек, которые наглеют и уже нападают на многодворцы. Талес, мягко говоря, расстроился, затем собрал у воеводы в шатре командиров сотен, и они несколько часов совещались. Результатом этого заседания наконец стало формирование сводных отрядов, костяком которых стали всадники Ванса. Один отряд в тридцать бойцов, с приданным ему обозом, сразу убыл на торговый тракт, где в небольшом каменке они должны были встать лагерем и заниматься патрулированием дорог. Второй отряд убыл к болотам, уже несколько дней держится минусовая температура, и в скором времени стоит ожидать «гостей» с севера. А к концу совещания Талес вызвал меня, прислав посыльного к строящейся оружейной мастерской…
– Никитин, как скоро ты закончишь с этой своей… эм…
– Бомбой?
– Да.
– Мне нужен еще день.
– Значит, мы можем начинать готовиться к штурму?
– Да.
– Отлично, – потер руки Талес и облегченно выдохнул, – тогда не расходимся…
Отцы-командиры разошлись за полночь, припозднившись с ужином, мы с Варасом сидели у одного из костров, что каждый вечер разводила караульная служба, рядом с нашим шатром. Варас посмотрел в сторону расходящихся из шатра Тарина сотников и сказал:
– Улыбаются … это хорошо, а то уж который день слышу от людей не очень приятные речи.
– Конечно, время против нас, чем дольше продолжается эта осада, тем меньше уверенности у людей, да и присягнувшим на верность родам эта война стоит больших денег.
– Вот-вот, – кивнул Варас и выдохнул дым, – а бомба-то твоя готова?
– Уже два дня как… Мне еще день нужен, чтобы с тележкой закончить.
– Ну у меня на завтра особых дел нет, так что я помогу тебе.
– Хорошо, помощь понадобится… О, а что это там? – кивнул я на приближающиеся со стороны лесополосы огоньки.
– Дозорные, похоже, тащат кого-то, – ответил Варас, всматриваясь в темноту, немного отойдя от костра.
Через проем будущих ворот форта на территорию лагеря въехала процессия – десяток наших дозорных конвоировал человек десять связанных пленников. Оторвавшись от колонны, один из дозорных направил коня к шатру Тарина, на ходу соскочил и вбежал в шатер, к которому через некоторое время подошла вся колонна.
– Идем, глянем, – хлопнул меня по плечу Варас.
Как выяснилось, дозорные поймали у протоки дезертиров из-за стены, и с ними какой-то высокий военный чин, судя по одеждам и богатой кожаной кирасе, отделанной медными вставками. Тарин распорядился отвести дезертиров к обозникам, где под охраной находились пленные, а их командира затащил к себе в шатер, ну и мы с Варасом пошли «уши погреть». Командир поведал, что он начальник стражи дома князя и сбежал из-за стен через подземный ход, который ведет от княжеских покоев до протоки.
– А что же, князь не знает про этот ход? – с подозрением спросил Тарин.
– Откуда? Про этот ход только мой отец знал, славный Васлен да покойный брат Арес. Ход старый, сточной воды по пояс, и пройти по нему трудно, мы полдня выбирались.
– Ну да, чувствуется, – Тарин, поморщившись принюхался, – а за стенами где выход этого лаза?
– В старом винном погребе, там уже много лет вино не хранят, слишком сыро.
– Понятно… ну, и какие настроения за стенами?
– Разные… Палей с братцем долго собираются сидеть за стенами, войско пока сыто… но знать уже недовольна, в имения не выехать, дохода нет. Палей, конечно, успокаивает всех, что вы тут долго не простоите, и поддержки от родов можете лишиться из-за смуты в княжестве.
– А ты чего решил сбежать?
– Так имение у меня на юге… там и дети и внуки… а вдруг икербы начнут набеги, гарнизон-то с Ровного Камня сняли.
– Не волнуйся, князь Талес выслал людей занять перевал, так что не пустят икербов.
– Да? Хвала богам! – облегченно выдохнул начальник стражи.
– Угу, – кивнул Тарин и, выглянув из шатра, крикнул: – Этого уведите к пленным, потом решим с ним.
Вернувшись, Тарин присел у очага и, подкинув несколько поленьев, подумал вслух:
– Значит… будем менять кое-что в плане штурма…
