В артиллерийских частях эта работа проходит организованнее, ибо артиллерия находится в более благоприятных условиях. Но вывод может быть один: нужно шире практиковать прием в партию и комсомол в условиях боевых действий.
У нас был большой недостаток. Он заключался в. том, что парткомиссия не работала в период боя, не помогала частям организовать прием и оформлять заявления. В практике боевых операций нельзя допускать, чтобы секретарь ДПК забрасывал свою основную работу и уходил в атаку с ротой.
Наш секретарь ДПК тов. Гвоздев, несмотря на ряд предупреждений о том, что его основное место не во взводе и роте, а в центре парторганизации части, все-таки пошел в атаку; этот энтузиаст-большевик был убит.
Заместители политруков в период боев блестяще выполняли свою роль: они ежеминутно были с бойцами, поднимали боевой дух бойцов и увлекали их вперед. Можно привести десятки примеров, когда заместители политруков использовали каждую минуту для партполитработы, для бесед с группами или отдельными бойцами. Они выпускали боевые листки, переносили их из окопа в окоп. Особенно выделялись такие заместители политруков, как товарищи Бацура, Данилов, Дрягин, Азонов и другие.
Заместители политруков прекрасно справлялись и с работой политруков, а когда выбывал комиссар, то заменяли и комиссара части. Например, после ранения комиссара полка тов. Белорусекого его заменял заместитель политрука Сазыкин, ныне политрук, отсекр комсомольского бюро.
Заместители политруков в РККА - это богатейший фонд политработников. За время боев и после мы выдвинули на самостоятельную политработу более ста двадцати человек заместителями политруков.
Секретарь партийного бюро И. Машляк
Митинги и собрания
Неизмеримым авторитетом пользуются армейские большевики у красноармейской массы. В мирных условиях этот авторитет завоеван повседневной борьбой за повышение боеспособности части, во время боя личным примером, героизмом, умением ориентироваться в самой сложной обстановке, искусством побеждать любого врага. Бои у озера Хасан показали, что коммунисты нашего полка были в авангарде, вели за собой массы красноармейцев и командиров всегда и всюду - в походе, на передовых позициях, в разгар боя. Коммунисты и беспартийные жили одной мыслью набить морду японцам. Бойцы понимали коммунистов с полуслова.
1 августа недалеко от высоты Заозерной, в густом кустарнике, мы устроили митинг. Комиссар полка тов. Бондаренко обратился с краткой речью к бойцам. Он напомнил им священный долг каждого гражданина СССР - защищать свою родину.
- На нас смотрит вся страна глазами стосемидесятимиллионного народа. Народ уверен, что мы проучим японских провокаторов, уничтожим грязных налетчиков, посмевших перейти рубежи Советского Союза, - закончил он свою речь.
Эти простые слова понятны были всем бойцам, каждый готов был с честью выполнить свой долг - долг воина великой армии страны социализма.
В бою авторитет коммунистов поднимался еще выше, он завоевывался героическими подвигами.
Член полкового партийного бюро старший лейтенант тов. Скрипченко своим героизмом и отвагой увлек бойцов и командиров в атаку, выбил превосходящие силы японцев с занимаемой ими позиции. Ворвавшись с несколькими бойцами в окопы японцев, он забросал их гранатами, расстреливал из пистолета. Несмотря на ранение, он остался на позиции, продолжая умело руководить своей ротой. Вражеская пуля оборвала жизнь этого бесстрашного большевика.
Беспартийные командиры и красноармейцы, видя, как самоотверженно сражаются коммунисты, следовали их примеру. Они горели одним желанием: как можно скорее выбить с советской территории наглых провокаторов войны. Идя в бой, многие командиры и красноармейцы подходили ко мне и заявляли:
- Товарищ секретарь партийного бюро, если я погибну, то считайте меня коммунистом.
- В бой хочу идти большевиком, - так заявили младший лейтенант тов. Чаплына, техник Авдеев, заместитель политрука Соколов, старший лейтенант Змеев и десятки; других товарищей. Их заявления не расходились с делом. Они дрались, как львы.
Во время боевых операций ко мне, как к секретарю партбюро полка, и тов. Спицыну, секретарю бюро ВЛКСМ, буквально потоком шли заявления о приеме в партию и комсомол. Когда шальная пуля приковала меня к земле на высоте Заозерной, в моей сумке находилось больше тридцати заявлений бойцов и командиров, изъявивших желание вступить в партию.
