Настал день 11 августа.
С утра, как обычно, артиллерийская перестрелка, пулеметный огонь. К этому уже привыкли.
После полудня прибыл красноармеец с сообщением:
- Командир соединения приказал: стрельбу прекратить, объявлено перемирие.
В назначенное время Ласкин отдал приказ:
- Не стрелять, но быть готовыми.
И сразу все затихло. Наступила тишина, непривычная и томительная.
Красноармейцы шутили в окопах:
- Струхнули япошки. Досталось им на орехи.
Но и здесь сказалась наглость японского командования. Пользуясь молчанием наших орудий, самураи открыли артиллерийский огонь. Высота Заозерная застонала от взрывов. Но после обстрела все оказались живы и весело перекликались в окопах...
В долине Тумень-Ула, на западных скатах высоты, бродили японские солдаты с носилками, с белым флагом и собирали трупы. Трупов было очень много. Их уносили за сопку к берегу реки, откуда тянулся дымок.
По реке Тумень-Ула плыли лодки. По дороге двигались "обозы, шли люди. Проходил поезд у подножия дальних высот.
Наши части, расположенные на границе, уходили на отдых. Сборы были недолги.
Простились с окопами, спустились вниз и остановились на небольшом холме. На нем возвышался бугорок, заботливо убранный растениями: здесь были погребены павшие товарищи. Окружив плотным кольцом могилу, стояли молча бойцы, командиры, политработники.
Обнажаются головы. Каждый мысленно прощается с дорогими товарищами.
На могиле появляется Ласкин. Он снимает шлем, осматривает бойцов и говорит, возбужденный от гнева и скорби:
- Товарищи! В боях с японскими самураями мы потеряли пламенного большевика, верного патриота, любившего свою родину, как дорогую мать, нашего комиссара товарища Пожарского. Мы потеряли товарища Пономарева, молодого лейтенанта, бесстрашного в бою. Лучшего, талантливого курсанта-отличника Панченко. Прекрасного младшего командира Короля и пулеметчика Черепанова. Они пали смертью храбрых, защищая свою любимую родину от подлых бандитов.
Для нас это тяжелая утрата. Болью горят наши сердца. Эту боль, эту скорбь разделяют все народы великого Советского Союза. Но еще сильнее кипит в нас ненависть к врагам нашей родины. Пусть знает вея эта самурайская свора, все эти презренные лакеи фашизма, что никогда им не смыть крови наших павших героев. Пусть знают бешеные шакалы, что никогда не ходить им по нашей священной земле. И на могиле павших товарищей я клянусь, что всю свою жизнь буду бороться с врагами за счастливую жизнь, за коммунизм...
Ветер шевелил черные волосы командира.
Его горячий призыв нашел отклик во всех сердцах.
Выступавшие бойцы, командиры и политработники, прощаясь с героями, клялись еще горячее любить свою родину и, в случае нового нападения врага, с еще большей отвагой и героизмом защищать ее священные границы.
Митинг окончен.
Колонна двинулась вперед.
Старший политрук И. Гаглов
Комиссар Пожарский
В боях в районе озера Хасан комиссары показали себя бесстрашными борцами за дело партии Ленина - Сталина. В них воплотились лучшие традиции комиссаров времен гражданской войны.
Имена многих большевистских комиссаров, золотыми буквами вписаны в историю героических боев в районе озера Хасан. Среди них особенно выделяется фигура тов. Пожарского.
Биография Ивана Алексеевича Пожарского - это биография многих и многих тысяч наших бойцов и командиров, биография верного сына нашей родины-матери, воспитанника великой партии, Ленина - Сталина.
Родился он в 1905 году, в городе Ардатове, Мордовской АССР. Сын рабочего, двенадцатилетним мальчиком он уже работал с отцом на заготовке леса, затем три года - в сапожной мастерской. Здесь он вступил в ряды РКСМ и сразу же ушел с головой в кипучую работу. Молодая Советская республика, только что разгромившая интервентов и белогвардейцев, нуждалась в продовольствии. Остатки контрреволюции и кулачества в деревне саботировали снабжение города продуктами питания. Требовалось сломить саботаж, разгромить контрреволюцию. И комсомолец Иван Пожарский, юноша с неиссякаемой энергией, уходит на продовольственный фронт. Он вместе с другими комсомольцами весь 1922 и начало 1923 года разъезжает с рабочим отрядом по селам Ардатовского уезда, реквизируя хлеб у кулачества, пытавшегося голодом задушить Советскую республику.
