Исполин сверкнул рубиновым зрачком.
— Я так и знал! — громыхнул он так, что камни из разных куч перемешались между собой. — Какой-то макафик будто бы сильнее меня! Я даже Тот-Камота победил, а он был не чета человечку.
— Тем не менее…
— А где Йорун? Стергрун? Офнир? Их жены?
— Их нет, — сказал незнакомец.
— Что, все ушли воевать с вахенами? — удивился Эйяльтог. — Все-все? А почему меня не позвали?
— Все сложнее, мой друг.
Морщины на лбу исполина сделались крупнее.
— Как это?
— Ты видел у Мтага шкатулку? — спросил Унномтюр.
— Нет.
— Он носит ее с собой. Это шкатулка Телеотта.
Унномтюр вкратце рассказал Эйяльтогу, что произошло и чего хочет макафик. По мере рассказа глаз великана сверкал все яростней.
— О, Генгиль, мать всего сущего! — воскликнул он, когда Унномтюр умолк. — Этому Телеотту руки бы пообрывать! А потом Хэнсуйерно! А потом — Мтагу! Или наоборот. Надо же такое придумать!
— У Мтага, должно быть, осталось не много сил, — вернул его к действительности Унномтюр.
— О, да! — прогудел исполин. — Я ему показал! Он едва меня одолел! Еще немного, и я бы прихлопнул его как муху. Или как шмеля.
— А куда он пошел, не знаешь? Тонкий путь, как я думаю, ему пока не открыть.
Эйяльтог хмыкнул.
— Здесь одна дорога, в город Хройтхельм. Спуститесь к подножью, увидите. Там верят в Офнира и в меня, — с гордостью сказал он. — Офнир им настроил всего, а я у них хранитель.
— На сколько он нас опережает? — спросил Унномтюр.
Великан задумался.
— Это сложно. Я ж разбитый лежал.
— Понятно, — сказал Унномтюр. — Ладно, ты собирайся. Мы пойдем.
— Я быстро! — пообещал Эйяльтог. — А то как так? Вахены ринутся, а я в беспорядке…
— Арнасон, — позвал Унномтюр.
Он направился в дальний конец площади, где стена из розового камня поднималась уступами и зубцами. В ее теле виднелся широкий проход, окаймленный поверху красной тканью. Фьольвир, словно очнувшись, двинулся вслед за незнакомцем, досадуя на то, что мелкие камни так и норовят попасть под пальцы босой ноги.
— Эй, герой! — окликнул его исполин.
Фьольвир обернулся.
— Да?
— Еще поборемся. Посмотрим, кто сильнее! Только без всяких штучек, понял? Я со своими ребятами, а ты один.
— Но разве так честно?
— Конечно! Никто не жаловался. Ты герой или нет?
— Не знаю.
— О, Генгиль, мать всего сущего! Что за люди валятся на мою голову? — услышал огорченное бормотание исполина Фьольвир, но предпочел больше не оборачиваться.
— Ты идешь? — поторопил Унномтюр.
— Да.
Створки в проходе были прикрыты, но легко подались. Их Мтаг не разбил — то ли сил не было, то ли необходимости. Дорога серыми извивами сбегала по склону, делила стылое черное поле далеко внизу на неровные части, скользила по деревянному мосту и упиралась в городскую стену.
За стеной теснились черепичные крыши. Крыш было много, и часть из них пряталась за холмом. Вились дымки из труб.
— Хройтхельм? — спросил Фьольвир.
— Он самый, — сказал незнакомец.
Они пошли по дороге. Фьольвиру скоро надоело прихрамывать, он стянул свейку и зашагал босиком. Густая облачная пелена текла по небу. Ветер, налетая злыми порывами, трепал на Фьольвире рубаху, которая и так была едва жива. Унномтюру было хоть бы что. Оно и понятно — не человек, холода не испытывает. Но везинг зачем-то напялил.
То слева, то справа от дороги всплывали столбики ограждения с подвязанными между ними жердями. Встретившаяся им телега, лишенная передней оси, смотрела днищем в небо с обочины.
— Ты бывал в таких городах, арнасон? — спросил Унномтюр, кивая на Хройтхельм.
— Я был в Гуйноссе, Бергрейме, Хилльдуфе, — принялся перечислять Фьольвир. — В Хилльдуфе домов не меньше.
— И чтобы бог их отстроил?
— Такого, наверное, не было.
— Увидишь, — пообещал Унномтюр. — Офнир между братьями — непревзойденный строитель. Уж построит так построит. Хоть из чего. Хоть из кизяка и веток. И веками стоит! Красота! Случались, правда, с ним и промашки. Если не в настроении или в задумчивости, такого может поналепить…
— Какого? — спросил Фьольвир.
— Есть город Фатам. Слышал?
— Нет.
— И слава Йоруну! Войти в город можно легко. Одиннадцать ворот! Колодцы, сады, фонтаны, дворец правителя с колоннами и высоченной башней, дома горожан — ни одного одинакового, все с террасами и дворами, и стоят ярусами — один над другим. Арки, улицы верхние, улицы нижние, лестницы и переходы. Беда одна — покинуть его почти невозможно.
