Он поймал на себе пристальный взгляд Софии и понял, что пропустил за своими мыслями какой-то ее вопрос.
— Митч, с тобой все в порядке?
— Да. Тебе помочь?
— Я хотела поговорить с тобой.
Митч покрутил радио на кухне, пока не нашел джазовую стацию.
— О чем?
— Я хочу знать о тебе больше.
— Сначала расскажи мне о себе, — невозмутимо ответил Холларан.
— Вы хотите устроить мне допрос с пристрастием, адвокат?
— Да, госпожа прокурор!
Она скрестила руки на груди.
— Хорошо… Что ты хочешь знать?
— Расскажи о своей семье. Ты никогда ничего не говорила мне о ней.
София была разочарованием для своей семьи. Не замужем и никаких на это надежд. А итальянское происхождение подразумевало, что в этом возрасте София уже должна была иметь кучу детей.
— Мои родители живут в Аризоне. Ушли на пенсию несколько лет назад. Часто навещают моего дедушку в Нью-Джерси и ходят в казино.
— Значит, азартные игры — это семейная черта? — сказал Митч, приподняв одну бровь.
София перевернула измученного цыпленка на другую сторону и решительно парировала:
— Никогда не играла.
— Должно быть, мое плохое влияние.
— Не иначе. А твои родители?
— Они живут в Калифорнии, недалеко от меня. Каждое воскресенье я и мой старший брат с семьей приходим к ним на обед.
Все это звучало так мило. Она никогда не представляла Митча дома. Его семья… Сама София очень любила родителей, хоть они и пытались ей навязать свое мнение о счастье, а оно обязательно подразумевало брак и детей.
— А ты одна в семье?
— У меня два брата. Оба старше, и оба — настоящие итальянцы.
— Что ты имеешь в виду?
Она пыталась найти слова, чтобы описать братьев — точно таких, как отец, только моложе.
— Они мачо. Не знаю, как их жены живут с ними. Они такие властные и знают все на свете.
— Ты как будто описываешь себя, — улыбнулся Митч.
— Я мачо? — удивленно спросила София.
Вместо ответа Митч состроил загадочное лицо, достал лайм и поставил на стол бутылку «Гиннесса».
— Хочу проверить, остался ли у лайма такой же вкус, какой я помню?
— Я думала, ты голоден, — съязвила София.
— А ты продолжай готовить, — отозвался Митч.
— Есть, сэр!
Он развязал ее шарф. Приподняв одной рукой ее волосы, он прикоснулся губами к шее. София вздрогнула, и Митч улыбнулся. Затем он взял лайм, выжал из него несколько капель ей на кожу, а затем слизнул их.
— Как вкус? Тот же? — еле справилась с волнением София.
— М-м-м, великолепно!
Митч обхватил ее руками и не отпускал, пока они не сели за стол. София и он молчали. Чтобы понять, что в нем что-то необратимо изменилось, Митчу не нужны были слова.
Они быстро поели и вместе убрались в кухне, словно делали это миллион раз. София поняла, как много она скрывала от Митча, когда они были вместе в колледже, и в сколь многом она не желала признаваться себе в последующие годы. Это был горький момент. Ей трудно было забыть о том, какая должность ее ждет. И внезапно ей стало ясно, почему Джоан велела не торопиться с ответом. Дело было в том, что София, получив кратковременную передышку, могла осознать и заново открыть другие стороны своего «я». Оказывается, она любила готовить и не позволяла себе этого раньше, потому что хозяйственность никак не вязалась у нее в голове с теми целями, которые София ставила в жизни.
— Пойдем погуляем, — предложил Митч.
— Хорошо, только переоденусь.
— Ты и так прекрасна. Пойдем!
Но София отнюдь не считала себя прекрасной. Ведь, как только она проглотила последний кусок, Митч усадил ее на колени, достал свой вставший инструмент и вставил в нее. Незабываемый секс, великолепные ощущения! Только теперь София пахла как само воплощение секса. Любой, кто увидит их на пляже, сразу поймет, чем они занимались. Глаза Митча на миг загорелись нехорошим огнем, и София решила не спорить. Он выглядел сейчас таким юным, таким беззаботным, и она хотела, чтобы его настроение продлилось как можно дольше.
— Хорошо.
Они взялись за руки и пошли к пляжу. Полная луна висела, склонившись над океаном, и песок под ногами приятно охлаждал ступни. Пляж был совсем пуст… Митч усадил Софию на доску для серфинга, а сам сел сзади, обхватив ее руками. Он старался не прижимать ее к себе слишком сильно. Все равно ему не удержать Софию, если она не захочет остаться с ним.
