— Превосходно. Поэтому вы и отправились по пожарной лестнице, с оружием в руках?
— Ну… — на миг замялся Андрис. — У нее мог кто-то уже быть. Нет, мы, разумеется, не стреляли бы, но припугнули, и он бы сам убежал! — Андрис улыбался, рассчитывая на понимание.
— Откуда у вас оружие?
— У меня от прежних времен, точнее, после разгона бывших органов, была возможность защититься от тех преступников, которые считали, что я мог поступить с ними несправедливо. А старых врагов хватало, мне часто угрожали. И пистолет был моим табельным оружием, каюсь, что я его не сдал. Но со мной ведь и поступили несправедливо, обидели, оскорбили мое человеческое достоинство, по сути выгнали на улицу…
— С достоинством — позже. А что, припугнуть-то пришлось?
— К счастью, нет, — убежденно заявил Андрис.
— А режиссеру тогда зачем угрожали, с колпаком на голове к своему «шефу» возили?
— Какого режиссера? — удивился Андрис. — Не знаю такого. Когда? Мы же к женщине собирались…
— А перед этим увезли к себе, где допрашивали, потом вернули домой, припугнули и — к женщине. Разве не так? А мы о вас уже прекрасно знали, когда брали в квартире сегодня рано утром. Ну, рассказывайте. Это уже куда серьезнее получается, чем по ночам женщин навещать с оружием в руках. Режиссер — фигура очень заметная. У него — огромные связи. И он решил это похищение не спускать вам с рук. А я уже получил указание от своего начальства — не церемониться. Мы недавно предъявили ваши фотографии господину режиссеру, и он легко вас опознал. И дал точное описание вашего шефа и его помощника. Составлены фотопортреты, сейчас их распространяют по всей Юрмале, в частности, и в Кемери. Так что задержание вашего шефа — теперь дело времени. Население посмотрит на эти фотографии и само сдаст нам этих преступников. Сейчас этим как раз и занимается полиция. Можете быть уверены, ваши «шефы» мелкую сошку, вроде вас, щадить не станут. В этой связи могу дать только один дельный совет: торопитесь. Вы работали в правоохранительных органах и сами знаете, какое послабление имеют те, кто сотрудничают со следствием. Тем более что ваши преступные намерения и действия нам теперь доказать ничего не стоит. Прекрасно известна вам и другая сторона вашей Медали. С милиционерами, пусть и бывшими, уголовники в местах заключения не церемонятся. Так что будете говорить или нет… подумайте, даю вам две минуты. После чего вызываю на допрос вашего напарника и делаю то же самое предложение. А потом и третьего, вы его тоже прекрасно знаете, Гуннара Пекелиса, вместе с которым убивали театрального художника Бруно Розенберга. А убийство — это… сами знаете. Я жду. — Лацис посмотрел на наручные часы и перевел взгляд на забранное решеткой окно.
— Буду говорить, — после короткого раздумья сказал Андрис Грибовас. — Только оформите как чистосердечное признание. На мне крови Бруно нет.
— А кто же из вас убил его? — Лацис и сам не ожидал, что его случайно высказанное предположение окажется правдой.
— Гуннар его пристрелил. Чтоб не мучился. Он и так был почти покойником. После аварии. Да там и санитар мог… — Андрис, похоже, проговорился и прикусил язык.
— Откуда он, этот санитар? — равнодушным голосом спросил Лацис.
— Какой?
— Который мог, по-вашему. Он — из какой больницы? Фамилия, имя, кличка?
— Да он санитар и есть. Из больницы. А какой, я не знаю, у нас не спрашивают. А зовут Петрис, фамилии тоже не знаю. Санитар, такое погоняло.
— И что он мог, по-вашему? Вы сейчас сказали, что он мог, так что он мог, в конце концов, ну?
— Убрать труп.
— Убрал? И куда?
— Должен был, не знаю… Мы потом за режиссером этим поехали.
— Откуда он должен был «убрать труп»?
— Ну, от шефа. Из Кемери… — и опять «прикусил язык» Андрис.
Впрочем, следователь уже понял, что делает он так намеренно, вроде бы нечаянно проговариваясь. Будто бы его к стенке прижали и выхода другого не оставили. Перед кем играет? Перед своими? Так у них своя «почта» работает.
— Адрес назовете или тоже «клещами вытягивать»? — следователь усмехнулся.
— Тогда мне — крышка, свои же и уберут.
— Так они и без того будут пытаться убрать. А вот нам придется думать, стоит ли мешать им? Не знаю, не знаю… Ну как хотите, я ваши сведения уточню у Яна. Или у Гуннара. Когда им станет известно, что вы уже «запели», и тем самым «заложили» их, сами ведь прекрасно понимаете, они постараются вас опередить. А что, для них — вполне резонно, — равнодушно закончил он.
