1.11.2 Знание о магическом воздействии служит необходимым элементом магической защиты. Магический напор, несомненно, доставляет знающему о нем большее или меньшее беспокойство, но не достигает своей основой цели: власти над сознанием человека.
1.11.3 Вообще любое знание о подлинной сущности черного мага делает его уязвимым и принципиально беспомощным. Поэтому искренность для него - строгое табу. Искренность для черного мага равноценна самоубийству; однако псевдоискренность - его важнейший мастерски отработанный прием.
1.11.4 С другой стороны, знание того, что о нем знают, становится союзником черного мага. Такое знание о знании противника позволяет магу вносить оперативные изменения в тактику, заменяя рассекреченные приемы новыми.
1.11.5 Вот почему профессионально проводимая магическая война - это незаметная, тихая война. Она вовсе не исключает публичных демонстраций энергетических выбросов истерически-шантажистского толка (излюбленный прием черного мага, направленный на деструкцию силового каркаса противника). Но вещи здесь никогда не называются своими именами, ведь любое знание о знании противника обесценивает последнее. Поэтому противники или делают вид, что вообще не знают и не понимают, что происходит, или же яростно помалкивают.
1.12 В завершение следует особо остановиться на вопросе о жертвах. Существует мнение, что раз уж "все мы в какой-то мере маги" (1.2.2), говорить о "жертвах" мага столь же нелепо, как говорить о том, будто один футбольный клуб стал жертвой другого. Кроме того, маги выявляют и демонстрируют нам наши слабые места, так что на самом деле "магическое поражение" служит полноценной опорой для духовного скачка. То есть нам по идее следовало бы еще и доплачивать магам за их труды.
1.12.1 Все же поскольку "игра" идет в абсолютном большинстве случаев не на равных, я предпочитаю говорить именно о жертвах. Продолжив футбольные аналогии, можно сказать, что маг, представляя собой клуб высшей лиги, предпочитает тем не менее иметь дело с людьми, а не подобными себе магами; люди же в магическом отношении представляют собой нечто вроде любительских дворовых команд. Что касается возможности превращать свое поражение в победу, то на это способны далеко не многие.
1.12.2 "Все мы маги" лишь какой-то мере, и мера эта как правило ничтожна. В отличие от людей, беспорядочно использующих магические приемы, собственно маги делают это гораздо более целенаправленно и в значительно более концентрированной форме. Человека нельзя приравнивать к магу, это различные магические "весовые категории".
Примечание. Человека нельзя приравнивать к магу и по существу. Подробнее о различии между магическим и человеческим см. Приложение №2.
1.12.3 Как бы там ни было, в данном тексте под "жертвой" подразумевается объект успешного приложения личной силы мага.
II
2.0 Итак, в этом магическом мире все мы в какой-то мере "маги", все поскубываем энергетику ближних; и точно так же все мы эпизодически становимся "жертвами" других "магов". Это нормально, это в порядке вещей.
2.0.1 Но когда к нам стационарно подключается настоящий маг, наше физическое и психическое благополучие, а также возможность дальнейшего духовного роста оказываются под большим вопросом.
2.1 Витя А - маг, который сделал меня своим постоянным донором, а именно, "лучшим другом и наставником".
2.1.1 Теоретически ни магией, ни оккультизмом я не интересовался, считая это занятие "недостойным брахмана". Практически от магии, то есть экстренного ("аурального") анализа и обостренного переживания психического состояния других людей, сознательного использования приемов магической защиты и т.п. я также был весьма далек. Так что Витя А взял меня, можно сказать, голыми руками.
2.1.2 Произошло это зимой 79-80 года, и полгода я, как настоящая Шакти, настолько исправно и самозабвенно плясал под витину дудку, что он даже счел возможным в очередной раз "отречься" от своей дежурной Шакти - Стри.
2.1.3 Когда же я наконец осознал, что служу не более чем средством достижения никчемных целей витиного самонаслаждения, то попытался освободиться и освободить других, залетевших в ту же паутину. Это оказалось не так просто; я был втянут (как позже понял) в затяжную "магическую войну", во время которой собственно и произошло мое знакомство с магией.
