4. Астрономия, уложенная в чек с далеко не астрономической цифрой
Ковбоев и Кудри, перебивая друг друга, сыплют град слов на голову утонувшего в кресле лохматого седого человечка.
— Вы только учтите, дорогой профессор… Мировая сенсация!
— Нет, нет, не могу! — отмахивается профессор.
— Слушайте, мистер Каммарион, мы, газетчики, не можем упустить такой замечательный случай. Сигналы с Марса бывают не каждый день. Это ведь не какая-нибудь мексиканская революция или ограбление кассира!
— Но, честное слово, уверяю вас, что никаких сигналов не было видно, — отмахивается профессор.
— Послушайте, профессор, так нельзя! Видите телеграмму, — и Ковбоев в сотый раз разворачивает листок: — наш сотрудник, астроном-любитель наблюдал Марс во время великого противостояния на Аконгагуа и уверяет, что видел сильнейшую вспышку на Марсе.
— Ах, господа!.. Я сорок лет просидел за телескопом и не думаю, чтоб в эту ночь у меня глаза заволокло туманом.
— Но, профессор, ведь вы же сами говорили, что небо то и дело покрывалось облаками… И то, что не могли случайно заметить вы, увидел наш сотрудник.
— Ни один астроном мира не сообщал ничего подобного.
— Да, но случай!..
— Мы не можем бросать своим именем в угоду случаю!
— Ах, дорогой профессор, всего лишь небольшую статью, двести строк и… знаете… двадцать пять долларов строка! Помилуйте, ваше имя!!
Феликс Каммарион не слишком твёрдо, но всё же отрицательно качает головой.
— Это почти шантаж моих собратий, — вяло парирует он. — Вы говорите… двадцать пять долларов?
— Да, да!! Или по сорок долларов за сто строк!
— Нет, дело не в этом… можно и двести строк, но судите сами… непроверенный случай…
— А, профессор, ну какая же может быть тут проверка, судите вы сами!! — всплескивает руками Ковбоев.
— Нам хотелось бы иметь в статье небольшие вычисления, — осторожно вводит Кудри, — допустим, что световая вспышка была не обыкновенная сигнализация, а сопровождалась бы отправкой на Землю какого-нибудь тела, снаряда, допустим.
— Ха-ха-ха, — засмеялся седовласый астроном, — и неужели вы верите подобным штукам?..
— Как сказать, — косит глада на сторону Кудри, — мы такая же публика. Публика любит такие блюда, что ж поделать… Надо питаться из того горшка, около которого работаешь.
— Но ведь это для очень маленьких детей.
— Профессор, вы отчаянный скептик!.. Но, конечно, редакция располагает возможностью предложить вам за труды по вычислениям гонорар в пятьдесят долларов за строчку, если вы в вашей статье благоволите указать, в какой срок, конечно гипотетически, может достигнуть снаряд Земли, если вспышка произошла, как сообщает сотрудник, в 2 ч. 42 м. ночи?
— Ах, друзья, — улыбается профессор, — я никак не думал, что публика так жадна!.. Хорошо, я проделаю эти пустяковые расчёты. У меня будет ощущение писания юмористического рассказа… Ха-ха-ха!..
— Вы большой комик, профессор… Разрешите выписать аванс… — Ковбоев вытащил большую, как гладильная доска, чековую книжку.
— Вот!
Профессор двумя пальцами взял чек и сладострастно повертел им в воздухе.
— Хорошо, хорошо, друзья!.. Я к утру пришлю вам эту статью!
— О!
Две руки в отчаянном рукопожатии парализовали слабую руку учёного.
— Слушайте, Кудри, — игриво ткнул в бок приятеля Ковбоев, — это ведь не шутка… Подпись не какого-нибудь громодела, а самого, понимаешь, самого профессора Феликса Каммариона!!!
— Да, это будет номер!
