- Срочная информация, - коротко объяснился тот.
Если бы не прилет Богаченкова, поездка Коломнина получилась бы и вовсе напрасной: во-первых, прилетевших встречала представительная делегация; кроме того, разговаривать с ним Фархадов не возжелал: очевидно, заочно квалифицировав как штрейкбрехера. И только, поравнявшись с Коломниным, коротко, в никуда, бросил: устроюсь, поручу позвонить. Назначу вашему Дашевскому время встречи.
Коломнин поморщился, представив, как передает что-то подобное самолюбивому Дашевскому. Не передаст, конечно.
Он собирался переброситься несколькими фразами с Ларисой. Но та по-прежнему влядывалась в того же неприметного человека. В побелевшем лице ее отчетливо читались сомнение и замешательство. - Что-то не так? - заботливо прошептал Коломнин.
- Что? - взгляд Ларисы был каким-то отсутствующим. - Нет, показалось. Пожалуй, показалось.
Может, конечно, и показалось. Но только едва Лариса, спохватившись, устремилась за Фархадовым, мужчина, дотоле, казалось, не замечавший проявленного к нему интереса, мгновенно развернулся и внимательно всмотрелся в удаляющуюся женщину.
- Неприятный тип, - подтвердил Богаченков. Все это время он, оказывается, стоял рядом с Коломниным. - Что в нем Ларису Ивановну могло заинтересовать?
- Уж во всяком случае не сексуальная привлекательность, - мрачно отреагировал Коломнин. - Вот что, Юра ты за ним присмотри втихую. А я быстренько нырну к ментам. Попрошу под каким-нибудь предлогом проверить документы.
- У кого? - коротко уточнил Богаченков.
Коломнин стремительно вскинул голову: белесого мужчины среди встречавших больше не было, - дематериализовался.
- Ловок, шельма, - восхищенно оценил Богаченков. Коломнину же стало не до восхищения, - тяжелое предчувствие овладело им. Он мотнул головой, будто отряхиваясь от наваждения:
- Что ж, пошли к машине. Ты почему, кстати, прилетел без вызова?
- Узнал от Ларисы Ивановны, что у вас здесь облом.
- И - поспешил дезертировать?
- Я без вещей.
- Докладывай, - по-своему извинился за резкость Коломнин.
- Может, лучше в кабинете? Со мной бумаги, цифры.
- Некогда в кабинете. Спешу на совещание к Дашевскому. Похоже, опаздываю, - уточнил он, глянув на циферблат. - Боюсь, что наш ретивый президент сегодня прикажет предъявить иск "Нафте". И разубедить его нечем: денег нет и не предвидится.
- Тогда я приехал вовремя, - Богаченков уселся на место пассажира, со вкусом расстегнул замок на потертом портфеле.
Чем дальше рассказывал Богаченков своим бесстрастным тоном о результатах проведенного финансового анализа, тем более удрученность Коломнина сменялась азартом: добытая информация в принципе меняла ситуацию.
- Черт! Это в самом деле удача. - Все данные добыл с помощью Ларисы Ивановны. Она теперь наш главный союзник. За последние дни активно вошла в курс событий. Если бы не она, мы бы этих цифр не получили. Главное, что и Фархадов стал прислушиваться. Очень, очень оказалась энергичная женщина. К тому же, надо признать, обаятельная.
Под ироническим взглядом Коломнина смешался:
- В смысле как деловой партнер. - Поедешь со мной к президенту, распорядился Коломнин.
- Да он при одном упоминании моей фамилии в истерику впадает, - напомнил Богаченков.
- Перебьется. Подождешь в предбаннике. Вызову, когда понадобишься.
Богаченков вернул документы на место, ограничившись неодобрительным движением плеча. Умел человек держать при себе эмоции.
Удивительная штука - дорожные службы. Вроде и техники хватает. И муниципальные власти бдят и периодически их вздрючивают. Да и зимы в стране наступают не сказать, что много реже других времен года. А вот всякий раз при погодных катаклизмах оказываются не готовы. Трассы Москвы были буквально нашпигованы буксующими машинами. Так что в центральный офис Коломнин добрался позже назначенного времени.
- Прошу прощения, встречал Фархадова, - едва открыв дверь президентского кабинета, произнес ударную фразу Коломнин и - осекся.
За переговорным столом подле Дашевского расположились Ознобихин и Янко. Но не они, естественно, повергли его в изумление. По правую руку от Янко сидел не кто иной, как его собственный сын Дмитрий. При виде входящего отца он поспешно опустил голову.
