– Как? – спросил я.
– Вопрос не в том, «как»? – вставил полковник. – Вопрос в том, «есть ли они у них»? Ты зря так отрицательно относишься к продаже коровы. Нужно радоваться любым деньгам. Тут одна надежда на родителей. Я так понимаю, что этот Глеб – сиротинушка?
– Там из всех родственников только мать – алкоголичка, да древняя бабка. Про тетку, если честно, первый раз слышу. За три дня она все равно корову не зарежет.
– За три дня никто тебе таких денег и не найдет, – сообщил Спарыкин. – Нужно их как следует обработать. Заставить поверить в то, что тюрьма неминуема. Потом дать надежду, потом указать цену.
– Нужно, чтобы они сами умоляли взять деньги, – уточнил Женя.
– Слушайте, – вставил Иван. – А если они окажутся неплатежеспособными, что будем делать?
– Однозначно: сажать, – опередил меня полковник.
– Ну, это крайний вариант, – я не привык вершить чьи-то судьбы и почему-то совсем не держал зла на этих двух бедолаг.
– Значит, так, – подытожил Женя. – Мы их сейчас запугиваем до обмороков, потом разрешаем позвонить семье. Говорим, что только вы можете забрать заяву. А вы идите к своим юристам, пусть они составляют бумагу, по которой их можно будет привлечь и через год и через десять. Расписка, или поручительство, я точно не знаю. Нужно все делать быстро, пока люди в панике, потом, они неожиданно становятся умными, обычно ни фига не возвращают и еще на нас же в отдел собственной безопасности пишут на вымогательство.
– Да, да, – обратился ко мне Спарыкин. – Ты трепи поменьше, а то ребят подтянут за вымогательство. Вполне возможно.
– Ладно, – пожал мне руку Женя. – Одно чистосердечное у нас уже есть, пойдем добывать второе.
Ваня меня хлопнул по плечу, а Спарыкин сказал:
– Я еще немного здесь потусуюсь, подышу атмосферой.
– Пусть ваш Федя – компьютерный гений – завтра мне позвонит, – попросил я им вслед. – Мне программу нужно настроить.
Спускаясь к выходу, я опять потрогал нос Феликса Эдмундовича. Необъяснимая тяга к его ноздрям казалась мне вполне естественной.
Угрюмое здание выдохнуло меня на улицу, из атмосферы напичканной тяжелыми сюжетами, на воздух, забитый тяжелыми металлами.
Я набрал Дальтоника, послушал автоответчик и оставил сообщение. Он будет бегать по правительству часов до четырех, потому что кто-нибудь из этих скупердяев обязательно напросится на обед. Я только не понимал, зачем отключаться?
Я позвонил в фирму «Право» и попросил, чтобы меня соединили с нашим юристом. Тот оказался на месте и предложил приехать к нему прямо сейчас.
Над входом в офис юридической конторы двое рабочих в сиреневых комбинезонах меняли вывеску. Теперь это была не фирма, а благотворительный фонд юридической поддержки.
Нашего юриста зовут Олег. Он очень приятный молодой человек. В последнее время мы виделись редко, чаще общались по телефону. Сегодня я заметил перемены. Видимо дела у фирмы шли в гору. У Олега появилась секретарша, портрет губернатора на полстены, а на дверной табличке с фамилией и инициалами возникла приписка: «Член московской коллегии адвокатов». Я изложил юристу суть истории с воровством.
– Вы очень грамотно все сделали, – похвалил он меня. – Большинство работодателей совершают всякие глупости, после которых привлечь к ответственности вора практически невозможно. В нашей ситуации мы поступим так. Понятно, что за три дня преступники таких денег не наберут, понятно, что со временем им кто-нибудь растолкует, как правильно себя вести. Поэтому, завтра или сегодня вечером приводите их сюда с паспортами и какими-нибудь поручителями, желательно близкими родственниками или еще лучше – родителями. Есть одна фишка в законодательстве, к которой мы прибегнем. Они напишут расписку о том, что самовольно взяли из вашей кассы денежные средства на собственные нужды и обязуются их вернуть в течение какого-то срока. Это уже как бы и не воровство, а заем без ведома хозяина. Родители выступят гарантами возврата. Эту бумагу примет любой суд. Срока давности у нее нет.
– Ясно. А что по страховке?
– На восемьдесят процентов уверен, что деньги мы получим. Придется торговаться.
