Битвы по средам - страница 78

Нет, нельзя закрывать глаза, а то ненароком догонишь восьмиклашек. Вон они уже оглядываются, чтобы не дать мне проходу. Я сбавил темп.

Когда мы пересекали стартовую линию, чтобы уйти на последний круг, тренер Кватрини скакал так, словно у него корчи или падучая. Что уж он там вопил, не знаю. Даже не уверен, что он вопил на знакомом мне языке. Во всяком случае, не цитаты из Шекспира. Маленькие запферята тоже прыгали, Данни размахивал футболкой, а Мирил — сухой розой, которая от этого теряла лепестки. Миссис Бейкер тоже что-то кричала. Честное слово.

Мы снова влетели в лес, в прохладу. Я бежал седьмым.

На первом повороте стояла миссис Бейкер. Одна.

— Холлинг, — окликнула она.

Я взглянул на неё, а она тихонько сказала:

— Пора обгонять.

Вот и всё.

Я набрал скорость, не отпуская лидеров. Я бежал за ними по пятам. Тропинка сузилась, извиваясь среди густого подлеска. Потом снова расширилась среди вековых сосен. Увидев меня на хвосте, восьмиклассники растянулись во всю ширь — только бы не пропустить меня вперёд.

И я сошёл с тропы — побежал вдоль неё, по толстому, мягкому слою иголок, продираясь сквозь колючие ветви кустов. Я бежал и бежал, а когда снова выскочил на тропу, «товарищи по команде» оказались позади. Теперь все мы наддали, точно на стометровке, но восьмиклассники бежали по Салисбери-парку, а я… Я бежал по прохладной траве стадиона моих любимых «Янкиз», за мячом, улетевшим вправо, — с подачи Джо Пепитона. Я буквально летел, едва касаясь ногами земли, и видел, как великий Ральф Хоук, тренер «Янкиз», кивает головой и говорит: «Этот парень что надо!»

А потом все люди на стадионе в Нью-Йорке вскочили на ноги и заорали, потому что «Калифорнийские ангелы» попытались достать до мяча, который я только что отбил далеко влево, и я миновал первую базу, вторую, третью, и Данни встречал меня, радостно размахивая футболкой. И вот — финиш. Все так орали и бесновались от счастья, что я даже не слышал, что говорила миссис Бейкер, которая не дала мне поваляться на земле, а подняла и заставила ходить. И сухой стебель розы, который дала мне Мирил, всё время выпадал из рук.

Но всё-таки я почувствовал, когда Мирил потянулась к моему лицу и…

Ага, всё вам расскажи.

В начале мая миссис Сидман объявила по радио, что предстоит «Месячник расширения знаний об атомной бомбе».

Думаете, нас это встревожило? Ничуть. Потому что это повторяется каждый год, уже много лет: май месяц в Камильской средней школе непременно посвящён атомной бомбе. Только зазеленеет трава, только зацветёт-зазолотится форзиция — и на тебе: очередной месячник гражданской обороны.

Но миссис Сидман принялась за дело всерьёз — возможно потому что шёл только первый год её директорства, — и приготовила для нас Мотивацию с большой буквы.

— Поскольку мы с вами живём так близко от Нью-Йорка, Камильская средняя школа — вполне возможная цель для Советского Союза, если они вздумают сбросить на Америку атомную бомбу, — сказала она. — Сегодня же начинаем учения. Как только прозвучит сирена, прошу всех действовать согласно правительственной инструкции для гражданских лиц на случай атомного взрыва. Нам пристало быть готовыми к такому повороту событий.

— Нам пристало… — задумчиво повторил Данни. — Что пристало? Куда пристало?

— «Нам пристало» — означает «нам следует», мистер Запфер, — пояснила миссис Бейкер. — Например, если ученик хочет на уроке задать вопрос, ему пристало поднять руку. А теперь попробуйте образовать от этого глагола причастие.

Нет, всё-таки учителя неисправимы.

Вряд ли советский лидер Леонид Брежнев в тиши своего кабинета в Кремле только и мечтает о том, как бы сбросить атомную бомбу на Камильскую среднюю школу. В это никто из нас не верит. Тем не менее, когда в конце учебного дня взвыла сирена, нам стало жутковато. Миссис Бейкер вскочила и захлопала в ладоши, чтобы мы поскорее выполнили инструкцию, то есть залезли под парты. Глаза у неё стали почти квадратными, но я видел, что она сдерживается, выполняет мои советы. Никаких разговоров! Прикрыть руками голову! Абсолютная тишина! Дышать тихо и глубоко!