По этой же причине при монархиях не было такого скачка прогресса как сейчас, ибо унификация его сдерживала. Известно ведь мнение что в армии притупляется интеллект. Как раз из-за характера связей. Из-за их детерменированности. Но интеллект расы рос, он базировался на достаточной силе и уже не нуждался в подпитке извне. Вот почему сначала из системы был исключен краеугольный камень — Бог. Затем логическая цепочка получила продолжение. Если Бога нет, то зачем нам нужен посредник между ним и нами? Поэтому следующими в очереди «избыточных субстанций» стали монархи. От кого вся власть? От Бога? Так его нет! И кто такой царь? От кого его власть? Да он просто узурпатор и ничего более! И вот уже идеолог Просвещения и крупный интеллектуал Дени Дидро предрекает торжество свободы «когда последний король будет повешен на кишках последнего священника».[240] Впрочем, лиха беда начала. Как мы говорили, вакуума власти не бывает. Нужно было его чем-то заменить. И царя, и Бога. И их заменили. Заменили писанным законом, придуманным никому не известными творцами. Входящее в силу третье поколение наделило закон теми же функциями, которыми раньше наделяли Бога и сейчас мы видим финальный результат: религиозный идиотизм заменен идиотизмом законодательным. И всё это под завывания об «абсолютном приоритете закона» (раньше «абсолютным» считался только Бог). Растущий интеллект второго поколения выбросил религию и если наше третье желает победить, оно должно прекратить обращать внимание на писаный закон. Ибо он тоже против расы. Как и в свое время религия.
3.
Мы не случайно начали с объяснения того, как кардинально системные параметры могут отличаться от параметров звеньев, а затем обозначили причины роста арийской расы при монархии и, одновременно, бесперспективность возврата к монархической модели сейчас. Дело в том, что монархия сейчас воспринимается как цель, но она может быть только средством. Монархия может содержать и рабовладельческие элементы, и демократические и социалистические с коммунистическими. Это общество с глубокими обратными связями, а потому и устойчивое. И тем не менее, еще раз напомним, от него отказались. Арийский рост просто разорвал её. Я знаю достаточное количество людей ставших в последние годы монархистами и всех их объединяет одно — полное отсутствие понимания исторического процесса. В школе этому не учат, а ведь это — самое главное в истории. Это — система истории. Связь событий и их привязка к наличествующему качеству расы. Сейчас такое знание особенно актуально, так как нас ожидает скачок. Или вниз или вверх. Ю.В. Чайковский в исследовании «Эволюция»[241] объясняет как это происходило в прошлом и нет оснований считать что на будущем скачке нас ждет что-то принципиально иное. «…для Дарвина, понять эволюцию органа значило выстроить «непрерывный» ряд форм, нам же важнее понять, как появилась новая функция. А она всегда появляется скачком — в том смысле, что в каком-то поколении возникает данная функция: глаз впервые посылает сигнал, который используется; яд впервые отравляет жертву, не губя обладателя. Непрерывный ряд ничего не разъясняет. Зато резкий дискомфорт вызывает реакцию — генетический поиск, который ведут все, попавшие в дискомфорт, но лишь немногие способные приходят к новым приемлемым формам. Большинство же при этом вымирает. А способными как раз чаще всего и оказываются «примитивные». Таков вклад новых дарвинизма и ламаркизма.» Про «примитивных» мы еще поговорим, сейчас лишь обратим внимание, что это слово взято в кавычки, т. е. на самом деле никакие они не примитивные, но лишь воспринимаются таковыми с принятых сейчас позиций.
Но сейчас мы подходим к самому главному. Историческая заставка была нам нужна только для того чтобы понять одну сложную, но важную вещь. За монархии и тоталитарные режимы люди умирали, причем добровольно. Миллионами. И воевали до последнего патрона. До последнего снаряда. У многих вызывают недоумение мусульманские шахиды подрывающие себя в толпе «неверных», но разве белые в военное время не делали подобных вещей? Советского ребенка с детства пичкали историями о том как тот или иной боец у которого на руках осталась единственная граната имитировал сдачу в плен, а когда немцы подходили на соответствующее расстояние, взрывал себя вместе с ними. И героя иногда получал. А ведь по отношению к немцу русский может рассматриваться как почти свой, в отличие от американцев или англичан подрываемых мусульманами. Или японскими камикадзе. Говорят, что мусульмане это делают под наркотой. А японцы? Тоже под наркотой? Или стаканчик сакэ и гейша накануне вылета может считаться аналогом наркотика? И тем не менее. Можно себе представить как человек бросаясь с бутылкой «коктейля Молотова» на танк орет «За Родину! За Сталина!», можно перечитать последние письма японских камикадзе, где они в стихах излагают свою любовь семье и (обязательно!) Императору. Но попробуйте себе представить американского квадратномордого «котика» который перед опасным боевым выходом пишет своей бабе письмо, где клянется рифмованными куплетами в вечной преданности Джорджу Бушу-младшему или хотя бы просто в любви к Америке. Вы понимаете, что он вообще из «другого измерения»? Мы привели эти примеры не для того чтобы оправдать личный героизм перед техническим превосходством, но для того чтобы показать, как высокая степень систематизации на уровне сложных организмов нарушает такие простые и понятные дарвиновские законы, в частности — выживание сильнейшего во внутривидовой конкуренции. Казалось бы, после войн должны выживать сильнейшие, ведь войны — типичная внутривидовая конкуренция! Но покажите мне того безумного, который скажет что после советско-германского (типовой пример внутривидовой конкуренции) конфликта 1941-45 гг. унесшего как минимум 30 миллионов жизней, выжили сильнейшие? По Дарвину, сильнейшие (на статистическом уровне) для того чтобы выжить должны были толкать в бой разного рода слабаков и уродов, а сами отсиживаться в тылу сохраняясь в «естественном виде». И как объяснить героизм, когда Герой приносит себя в жертву за существ значительно более сомнительных чем он сам? Дарвинизм этого не объясняет. Дарвинизм объясняет взаимодействие или больших систем состоящих из простых звеньев или отдельных звеньев. Понятно, что в столкновении двух тигров победит сильнейший. Понятно, что в мире амеб или даже кольчатых червей никто за кого-то жертвовать собой не будет. Очевидно, что если взять наших десять человек и кинуть их в газовую камеру с одним противогазом, выживет тот, кто успеет этот противогаз первым на себя натянуть. У кого кулаки больше и сноровка выше. Да, эти десять человек будут системой, но системой с самой высокой возможной для такого случая энтропией, ибо двигателем будет самый сильный инстинкт — инстинкт самосохранения.
