Глава десятая.
«Предсказание великого механика»
Несмотря на приглашение поговорить, командор долгое время молчал, рассматривая быструю реку, что изгибалась вдали пологой извилиной, теряясь за густым прибрежным лесом. И лишь потом, изрек, не отрывая пристального взгляда от волн.
– Как думаешь, Григорий, что нас ждет в Диком Поле? Исполним мы княжескую волю, как надобно?
Забубенный призадумался. От него ждали предсказаний, как ото всякого настоящего прозреца. Причем ждал воевода, то есть непосредственное начальство, от которого в походе зависела судьба самого прозреца. Тут надо было не напортачить, а то и до кола недалеко. Вон их, сколько растет потенциальных по брегам реки.
– Ну, – начал осторожно механик, – я, конечно, не Нострадамус какой-нибудь и не премьер-министр правительства, но думаю, что в Диком Поле ждут нас дикие звери и дикие люди восточной национальности во множестве.
Как ни странно, воевода черниговский поверил в предсказание. Все-таки в темных временах есть свои преимущества, для колдунов в особенности. Путята даже оторвал взгляд он поверхности реки и вперил его в Забубенного.
– Во множестве, говоришь. А сколько их, да где они нас ждут. Неужели, у самого Заруба?
Забубенный вошел в ступор, но быстро из него вышел. Прогноз на ходу начал обрастать подробностями. Начальство требовало детали.
– Да нет, – уверенно заявил Забубенный, решив про себя «врать так врать», – У Заруба не ждут. Скорее всего, обретаются они где-то в глубине этого Поля. Далеко от берегов Днепра. Думаю, с десантированием у Заруба проблем не будет.
Воевода не унимался.
– А где искать этих неизвестных людишек, может, знаешь? Времени много уже ушло на дорогу, людей потеряли.
Теперь Григорий призадумался, сочиняя на ходу. Придумал так.
– Километров сто, наверное, от реки в степь, да еще с гаком. Там, где-то их монгольский кемпинг и стоит.
– Опять мудреные слова говоришь, – осерчал воевода, – что за километры такие, растолкуй.
– Ну, это почти тоже самое, что и верста обычная, пятьсот саженей, только по-другому называется. У нас, колдунов, своя мера длинны, есть. А если в межевых верстах мерить, то в ней целых два километра с лишком получается.
Воевода помолчал немного, пересчитывая километры колдуна в привычные версты.
– Ну, коли так, то дней за пять дойдем. А то и ранее. Надо нам их быстрее сыскать, донести князю о том месте. Главное, чтобы не помешал никто. Должны мы их врасплох застать.
– Дойти-то, может, дойдем, – кивнул Григорий, – но, пардон, надеюсь, черниговский воевода не собирается нападать на монгольские тумены с двумя ладьями воинов, пусть и таких крепких? Честно говоря, кажется мне, что народу у них не меряно, да быстрые кони имеются. Как бы они сами нас врасплох на обратном пути не застали.
– Дело говоришь, Григорий, – одобрительно кивнул Путята, – нападать на них мы не будем. Это я и без тебя разумею. Так, тихо подойдем, глянем, что к чему и назад. Наше дело должно быть незаметное и быстрое. Хотя по дороге туда мы уже дел наворотили столько, что хорошо еще, если слава наша буйная нас не обгонит. Князь нас за это по головке не погладит.
– Не погладит, – согласился Григорий, не уточняя, кто был причиной этой славы, и что еще может с ними сделать Мстислав Чернявый за провал операции.
Замолчали опять переговорщики, каждый о своем раздумывая.
– Я вот что разумею, воевода, – вдруг пришла в голову механика мысль настоящего разведчика, – если мы должны пройти тихо сквозь половецкие земли, себя не обнаружив, то нам никак нельзя идти в открытую. Там ведь степь кругом, а по степи «тихо подойти» можно только имея приличную легенду. Военный отряд русичей сразу лазутчики засекут и сообщат монголам. Тем более, что в Диком Поле сейчас смутные времена, как бы война идет со врагом неизвестным, и вообще не пойми что происходит, так ведь?
