И «Таймс» тайно выбрала Скотта и преподнесла ему прекрасный подарок: осветив его кампанию на своих страницах, она придала его коварной и неискренней тактике видимость правдивости и заставила все СМИ поверить в это.
Майкл поглядел на Хаджопяна — тот был крайне горд собой и своей выдумкой с Флоридой. Он увидел перед собой уставшего, больного человека и понял, что, кажется, ему не хватит сил в последний раз придумать, как развернуть ядро, летящее прямо в них.
День выборов мчался на них словно ночной экспресс.
Но Майкл думал обо всём этом молча. Вслух он не произнёс ничего. На его лице сияла улыбка, и со стороны казалось, что он уверен, что всё будет хорошо.
По прежнему плану вечером в понедельник они оба, кандидат в президенты и её муж, должны были улететь в Айдахо и проголосовать там во вторник. Вечером в субботу он сказал, что полетит вперёд и подготовит дом к её приезду. И когда она прилетит, вокруг неё не будет никакого шума, к ним придут только друзья, а рядом с кроватью будет лежать любимая книга. А потом наступит вторник. Конец всего.
Мы выбежали на Тридцать первую и увидели такси. Машина резко остановилась, дверь распахнулась, и я услышал ужасный голос Сьюзи: «Стой, стой, твою мать, стой!
— Да остановился я, остановился, — раздался голос таксиста. Судя по голосу, это был чёрный, как ночь, негр с юга.
Но Сьюзи уже была занята другим. Она выпрыгнула из машины и заорала: «Залезайте! Залезайте быстрее!»
Ниоб прибежала первой и первой же залезла в машину. Я вскочил следом, Сьюзи нырнула на пассажирское сиденье и захлопнула дверь.
— Поехали! Поехали!
— Прости меня, прости! — обернулась ко мне Сьюзи.
— Я понятия не имею, кто вы, но я не хочу лезть в ваши дела.
У меня в руке был пистолет. Я впервые в жизни оказался на людях с пистолетом в руках, но я знал, что делать — я много раз видел это в кино. Я приставил пистолет к уху водителя и прошептал:
— Поехали, я сказал.
— Блядь! — протянул он, но увидел, что мы задёргались, и быстро сориентировался.
— Куда ехать-то?
— Ты меня простишь? Простишь хоть когда-нибудь?
О чём это она? Подождите, а действительно, куда ехать?
— В Институт Октавиана.
— Слушайте, а может, я просто отдам вам деньги, и вы уйдёте?
— Прошу тебя, прости меня!
— Поехали!!!
— Да я еду, еду, только не знаю, куда.
— Где твоя машина?
— Дома.
— В Вифезду.
— О! Туда ехать долго.
Я швырнул ему три двадцатки. Да, определенно, в шпионском деле лучше всего идут именно двадцатки. Он проворно схватил их.
— Я не хотела. Я честно не хотела, это было какое-то затмение, я не хотела, — выла Сьюзи.
— Что не хотела?
— Это я вызвала полицию.
— Что?? Зачем? Когда? А как ты здесь очутилась?
— Я знала, что ты пойдешь к Тому, — я подслушала. И я пришла прямо сюда и стала ждать, и…
— И что случилось потом?
— Я потом я увидела её и подумала, что ты мне наврал, и что на самом деле дело только в ней, и я словно бы сошла с ума и вызвала полицию.
— Вызвала полицию? — тут я краем глаза заметил, что водитель почувствовал, что я отвлёкся, и слегка надавил пистолетом ему на шею, чтобы не забывался.
— Я замужем.
— Господи!
— Ну и что, что замужем? Это тот, что упал? Ты от её мужа прячешься?
— Да не в сексе дело, дело в политике.
— А, Вашингтон! — отозвался водитель.
— Это что, шутка такая в округе, что ли?
— Не-не-не, всё хорошо.
— Ладно, теперь понятно, как они нас нашли, — резюмировала Ниоб. — Теперь понимаешь, Дэвид, что это не я тебя предала.
— Если ты уберёшь пушку, я вас всех на Джерри Спрингера свожу. У меня есть знакомые, которые могут всё устроить.
Он довёз нас до дома Ниоб. Ниоб сказала, что ключи от её машины в доме, а Сьюзи заявила, что хочет в туалет. Я их отпустил и сказал, что приду через минуту, потом отсчитал сотню баксов.
— Первый раз так попал, — объяснил я водителю.
— Пока у тебя всё получается зашибись.
— Спасибо. Мне вот другое волнует. Любому понятно, что мы попали в передрягу.
Деньги в левой, пистолет — в правой.
— Да уж…
— Мне бы очень не хотелось, чтобы ты сообщил в полицию.
— Не буду, клянусь.
— Наверное, тебя нужно убить.
И я ещё сильнее прижал пистолет к его шее.
— Э-э-э! Не нервничай, всё хорошо! Не надо!
