— Оливер? — Я обрадовалась фильтру в носу нежданного гостя, потому что сегодня была не в состоянии почистить зубы.
— Позволите войти? — Куда делась его напористость и самовлюблённость? Я шире открыла дверь, впуская Оливера на порог. Он снял сапоги и, не вставая с пола, погладил Касси, обнюхивающую незнакомца. У неё сегодня праздник. В доме новый человек. — Вы ели сегодня? Ваша кожа бледнее поганки.
— А где Ваша свита? — задала я встречный вопрос. Надежда на то, что первое впечатление о человеке обманчиво, вмиг улетучилась.
— Вы имеете в виду, охрана? В машине. Не мог же я заявиться к Вам с двумя здоровенными мужиками.
— Это не помешало Вам заявиться самому, — сказала я и жестом пригласила гостя в комнату, чувствуя, что больше не могу стоять на ногах.
Я села на кровать, а Касси легла рядом, изучая Оливера, который сел в кресло напротив. Единственное кресло в однокомнатной квартире. Она принадлежит старушке, которую забрали дети, чтобы, как говорится, «досмотреть». Так мне сказала девушка, с которой я договаривалась об арендной плате.
— Простите за неожиданный визит, но меня вынудило одно событие, и я не мог не найти Вас. Это, кстати, заняло немало времени. — Оливер сумел подобрать верные слова, чем вызвал у меня интерес. — Пару недель я периодически обзванивал все гостиницы города, но Ева Таймерли или не была там зарегистрирована, или постоянно ускользала от меня.
В любой другой день я бы побоялась впускать в дом едва знакомого мужчину, но что-то мне подсказывает, что Оливер безобиден. Он включает поведение альфа-самца только на публике. Это его имидж, который, вынуждена признать, грамотно выстроен. Девушки стоят в очереди, чтобы провести с ним день, а тем более ночь. Я вижу это по его манере поведения. Он не осыпает подруг комплиментами, он груб и настойчив. Наверное, по этой причине он развёлся с женой. Она не смогла быть частью его спектакля ради заработка и пиара, зато большие деньги послужили Оливеру приманкой для юных девиц. Иногда не понимаю женщин. Они на протяжении многих веков отчаянно требовали равенства полов и в итоге добились своего. Мужчины стали с бо льшим уважением относиться к слабому полу. Поцеловать при встрече девушку друга в щёчку стало дикостью, значительно снизились случаи домашнего насилия над жёнами, уменьшилось количество разводов и измен. Женщины добились желаемых результатов, но прошлое не отпускает их. Им по-прежнему нравится грубость и пренебрежение. Мне легче понять мужчин. Они скоро запутаются в своём поведении и перестанут соображать, как им поступать, чтобы нравится женщинам. Может, общество идёт к тому, что люди станут избегать друг друга?
— Ева, Вы себя плохо чувствуете? — спросил Оливер. Я отвыкла от общения и отвлеклась на свои мысли.
— Нет, просто задумалась, — ответила я. Оливер недоверчиво на меня посмотрел, и только сейчас я поняла, что прижимаю левую руку к груди. Убрав ладонь, я снова почувствовала покалывание, но постаралась его не замечать. Не хватало ещё расклеиться перед мистером Спонтанная Вежливость. — Как же Вы нашли меня? Город, хоть и небольшой, скрыться в нём достаточно легко.
— В каком-то смысле мне повезло, — ответил Оливер, изобразив подобие улыбки. Его что-то тревожит, причём он пытается это скрыть. Боюсь, что-то серьёзное привело его сюда. Не просто же ему захотелось поболтать! — Женщина, у которой Вы сняли эту квартиру, моя мать.
— Я договаривалась с девушкой, она мне рассказала, что её бабушка больна. Я даже не думала… Жаль, я не смогла лично встретиться с Вашей матерью, она столько лет помогала мне с арендой дома…
Какое совпадение! Я живу в квартире сестры Стефана. Удивительно, что Оливер не создал для неё лучших условий, хотя, зная Сиену, я почти уверена, что она сама отказалась от помощи сына. Мы были с ней подругами, когда я встречалась со Стефаном и приходила в их дом. Позже, когда мне понадобилась её помощь, я общалась с ней по телефону, чтобы обсудить плату за аренду дома. Для этого мне приходилось изменять голос, иначе она бы узнала во мне подругу из прошлого. Когда Оливер был молодым, Сиена несколько раз приглашала меня в гости, думая, что я дочь Евы Стюарт, но я несомненно отказывалась под предлогом большого расстояния. Для неё, как и для Тони, Ева Стюарт покончила с прошлой жизнью, навсегда уехав из Миража. Если бы у меня даже была возможность повернуть время вспять, я бы не поступила иначе. Как бы ни была трудна моя жизнь, меня тешила мысль, что у родной кровинки Стефана всё в порядке.
