Высокий мужчина подошел к Рейчел сзади и, расстегнув лифчик, сорвал его. Сырой ночной воздух холодил ее обнаженную грудь. Внутри у нее все застыло от ужаса. Из заклеенного рта вырвался стон.
Мужчина уставился на ее грудь, атласно белевшую в темноте.
– Черт побери, Лонни был прав. Такое богатство не должно пропадать даром.
– Убери руки! – взвизгнула женщина. – Вы оба так нализались, что у вас все равно ничего не выйдет. Снимай с нее одежду!
Рейчел сжалась в комок, но сильные руки схватили ее и стали расстегивать «молнию» на джинсах. Перед глазами поплыл туман. «Нельзя терять сознание», – твердила она себе. Высокий, сев на корточки, стянул с нее брюки и нейлоновые трусики. Пока мужчины развязывали веревки на ее ногах, Дарла Джин, схватив ее за плечи, с наслаждением вонзила ногти в ее тело.
– Я прикажу им изнасиловать тебя, – хрипела она над ухом Рейчел. – Прикажу избить до полусмерти, мерзкая рыжая тварь! Ты падаль! Падаль! – неслись безумные вопли. – Мы прикончим тебя! И никто на тебя не позарится.
Лицо Дарлы Джин было совсем рядом. Ее резкие искаженные черты и перекошенный рот застыли в маске исступленной ярости.
– Убейте! Убейте ее! – выла Дарла.
Она бросилась на Рейчел, но высокий мужчина оттолкнул ее.
– Черт побери, вы оба совсем рехнулись. Заткнись, Дарла Джин! Мы не должны оставлять следов. Нужно побыстрее сматываться отсюда. Ты сказала, что хочешь избавиться от нее, ты и избавишься, чего тебе еще?
– Дайте мне немного позабавиться с ней, – еле ворочая языком, бубнил парень в куртке.
– Молчи, придурок, – заворчал старший из мужчин. – Прилив унесет ее в море. Даже если она и умеет плавать, это ей не поможет.
Они хотят убить ее.
– Ты этого еще не знаешь, сестренка, – продолвысокий мужчина, – но мы придумали утопить тебя, когда ты резвилась голенькая в своей заводи.
Рейчел застонала. Мысль о том, что эти трое наблюдали за ней, когда она купалась, и в это время строили свои мерзкие планы, была невыносима. Дарла Джин металась возле них по болоту, доводя себя до истерики.
– Он и не вспомнит о тебе, – завывала она. – Я знаю этого Дьвола Бо получше тебя, потаскуха! «Мне нужна женщина, которая принадлежала бы только мне!» – передразнила она. – Вот что он тебе сказал… Я знаю все, что он делает… Ты не видела его голого при свете, верно? А я видела. Ты получила от него не больше, чем я, ты, мерзкая рыжая тварь. Но скоро ты подохнешь, пойдешь ко дну! И он не будет больше думать о тебе!
Она кинулась на Рейчел, но высокий мужчина схватил ее за руки.
– Убейте ее сейчас же! – визжала Дарла Джин.
В отчаянии Рейчел опустилась на колени. Они оставят ее умирать в кромешной тьме на затопляемых приливом болотах. Даже когда они уйдут, когда она снимет клейкий пластырь с губ, никто не услышит ее криков о помощи.
«Пощадите!» – молили ее глаза.
– Пошли отсюда, – сказал высокий мужчина. – Не то вода дойдет нам до пояса.
Он силой поволок прочь бешено завывавшую Дарлу Джин. Рейчел слышала, как парень в куртке пьяно требовал, чтобы его оставили с ней наедине. Она стояла на коленях, голая, в мягкой грязи пополам с песком. Затем настала тишина, если не считать пения москитов и плеска воды.
Впервые за все это время Рейчел обрела свободу движений. Она подняла руки и медленно, как во сне, принялась растирать запястья.
Дарла Джин сделала это из-за Бо Тилсона.
К Рейчел медленно возвращалось сознание. Дарла Джин и те двое спланировали все заранее. Они оставили ее здесь, чтобы ее поглотила вода.
Медленно – каждое движение причиняло боль – она стала отдирать пластырь со рта. Она тянула очень осторожно, по сантиметру, но эта процедура все равно была неимоверно болезненной.
Неожиданно Рейчел ощутила под ногами что-то холодное и посмотрела вниз. В высокой траве было темно, но Рейчел догадалась – это вода. Начался прилив. Негодяи сказали, что оставят ее голой на болотах, и когда ее тело найдут, то все подумают, что она утонула, купаясь в своей заводи, а потом река принесла ее сюда.
Скоро, возможно через час, через два часа, соленая морская вода затопит тысячи крошечных островков в устье реки Ашипу. Она хлынет мощным потоком, так что ни один пловец не справится с ним, даже если и будет знать, куда держать путь в темноте.
