Джо. Не мешало, а удерживало. Лучшие исполнители джаза не знают нот – у них это считается хорошим тоном.
Грегори. Серьезно?
Джо. Спроси у них. С консерваторией мы разобрались. Теперь все остальное. Что ты там заказывал?
Грегори. Дом.
Джо. Монтеррей, штат Калифорния. Самая красивая вилла в городе. Местная достопримечательность! Правда, добираться туда тебе придется через всю страну, но ради такого дела стоит рискнуть.
Грегори. Девчонка!
Джо. Блондинка?
Грегори. Это не будет верхом нахальства?
Джо. Что ты, парень! То, о чем ты всегда мечтал! У поэтов слова застревают в глотках, а композиторы забывают ноты и не могут записать мелодии, которые их переполняют. Когда она идет по улицам Монтеррея в универсам за покупками, смолкает даже шум самолетов в небе. Американские ВВС постоянно фиксируют остановки двигателей машин, патрулирующих в этом районе. Пилоты, успевшие катапультироваться, молчат, поэтому все приписывается неизвестным науке аномалиям. Закрой рот, Грего-ри. Не скажу, что так хуже, но не каждый поймет. Что там у нас еще?
Грегори. Деньги.
Джо. Миллионы на твоем счету в самом престижном банке.
Грегори. Живи не хочу!
Джо. Но ты и впрямь не хочешь.
Грегори. Почему?
Джо. Когда пророку лень объяснять своему тупоголовому собеседнику суть дела, он обычно отвечает: «Такова жизнь».
Грегори. Что это означает в моем случае?
Джо. Твоя жена, сбивающая американские истребители лучше любой ракеты класса «земля-воздух», сбежала с парнем, который присматривал за яхтой.
Грегори. Какая еще, к черту, яхта?
Джо. Если дом стоит на берегу океана, должна быть яхта, пришвартованная где-нибудь поблизости. Заказал бы ранчо – был бы конюх… Виллу накрыл ураган – нечего было ее строить в десяти метрах от воды – и восстановлению она не подлежит. А денежки твоя блондинка растрынькала еще до побега. Тебе остается вернуться в Нью-Йорк, исповедаться мне, занять место за стойкой и периодически радовать меня игрой на саксофоне, которая, если и отличается от игры виртуозов, то лишь тем, что их знают все, а тебя – я один.
Грегори. Но ведь я и так здесь!
Джо. Вот и я о том же. Ты принял правильное решение, Грегори. Ты вернулся.
Грегори. Я вернулся. Я вернулся. Как я, черт побери, мог вернуться, если я никуда не уходил?
Джо. Для тех, кто неуютно чувствует себя в реальной жизни, лучшее пристанище – жизнь воображаемая. К тому же это очень удобно. Посмотри, как быстро мы решили твои проблемы. А в реальной жизни ты бы страдал от потери имущества и любимой, попытался ее найти, не преуспев в этом, разуверился бы во всем окончательно, и может быть – об этом даже страшно подумать! – заложил бы свой саксофон, чтобы глушить тоску дешевым виски.
Грегори. Я не пью дешевого виски!
Джо. Конечно, если привык к отборному.
Грегори. Я хочу туда!
Джо. Куда?
Грегори. В Монтеррей!
Джо. И этот человек когда-то гремел на ринге!..(Себе) Кажется, я перестарался.
В бар входит красивая молодая женщина с дорожной сумкой. Она элегантно одета, длинные темные волосы ниспадают на плечи. Ее легкий акцент заставляет заподозрить в ней иностранку. Внимание присутствующих тут же переключается на гостью, ибо есть на что посмотреть!
Гостья. Чего уставили, ребята? Со мной что-нибудь не так?
Грегори(в сторону). Не блондинка!
Джо. Все по высшему разряду, мисс!
Гостья. Уже лучше. Вообще-то, я замужняя женщина, что, собственно, и явилось причиной некоторых проблем. Могу я поговорить с кем-нибудь из вас?
Джо. Хотите исповедаться?
Гостья. Исповедуюсь я в церкви.
Джо. Жаль, что я не священник. Не угодно ли присесть, мадам? Грегори, бокал «Кьянти» для гостьи. Это от заведения.
Гостья усаживается за столик Джо. Грегори подносит ей бокал вина.
Грегори. Извините, леди, вы бывали в Монтеррее?
Гостья. Нет.
Грегори. И самолеты в небе на останавливали?… Простите.
Грегори возвращается за стойку.
Гостья. Что это с ним?
Джо. Наш бармен – признанный мастер тонкого комплимента. Он в восторге от вашей красоты!
Гостья. Ну, если так. Как вы узнали, что мне нравится «Кьянти»?
Джо. Это было всего лишь предположение, мадам. Я подумал, если ей нравится «Кьянти», значит, наша беседа может продвинуться не начавшись.
