— Насчет этого можешь не волноваться.
Спасательное судно «Фатом»
Чарли сидел в рубке, прижав к губам переговорное устройство.
— Джек, в прошлый раз ты пропустил солнечное затмение, но если поднимешься на поверхность сейчас, то сможешь насладиться этим неповторимым зрелищем.
— Что ты такое болтаешь?
Чарли ухмыльнулся, довольный растерянным тоном Джека. Он не мог отказать себе в маленьком удовольствии хотя бы немного поиздеваться над капитаном. Счастье и желание куролесить от радости буквально распирали его. Он поднялся и подошел к широкому окну. Остальные собрались на палубе и смотрели в небо.
А в небе повисло черное солнце, окрасив океан в цвет платины.
Чарли взглянул на наручные часы. Начало первого. Затем перевел взгляд на солнце. Оно висело низко. Слишком низко. Он постоянно сверял точность своих часов с показаниями дюжины спутников, находящихся на геосинхронной орбите. Он посмотрел на крохотный жидкокристаллический экранчик часов. Цифры на нем совпадали с теми, что указывали стрелки. Часы показывали следующее:
24 ИЮЛЯ, ВТОРНИК, 13 ЧАСОВ 45 МИНУТ.
— Черт побери, Чарли, объясни, о чем ты толкуешь? Решив, что с капитана хватит мук неопределенности, Чарли принялся объяснять:
— Мы столкнулись с некоей аномалией, Джек. Я уже говорил тебе, что не являюсь специалистом в области темной энергии.
— Это я уже слышал. Так что случилось?
— Когда мы бабахнули по колонне, произошло именно то, чего я ожидал: выброс темной энергии произошел не внутрь земной поверхности, а наружу. Однако при этом возник побочный эффект, который я не предвидел.
— Какой именно?
— Вместо того чтобы взболтать магму, темная энергия вызвала глобальный временной скачок, переставив батарею Земли на то время, когда она, темная энергия, была активирована в последний раз. То есть мы вернулись к солнечной буре, случившейся две недели назад. Ко дню солнечного затмения.
— Что ты несешь? — недоверчиво воскликнул Джек. — Ты утверждаешь, что мы совершили путешествие во времени?
— Не мы, а мир. Вся планета, за исключением небольшого кармана, в котором находимся мы, вернулась на шестнадцать дней назад.
Глубоководная станция «Нептун»
Они находились в контрольном центре шлюзовой секции. Карен помогала Джеку освободиться от громоздкого водолазного костюма и прислушивалась к их разговору с Чарли.
Глобальный временной скачок.
Эти слова звучали слишком дико, чтобы осознать их значение сразу. В данный момент в мозгу Карен с трудом умещалось даже осознание того, что они живы. Колонны больше нет, мир спасен, а эйнштейновские загадки и темные материи могут подождать.
Джек с ворчанием выбрался из расстегнутого армированного скафандра. Помогая ему, Карен взяла его за руку. Вот это она понимала: живая и теплая плоть! Джек выжил и вернулся к ней, как обещал. Освободившись от тяжелого кокона, он потянулся, широко улыбаясь.
— У нас получилось!
Карен открыла рот, чтобы поздравить его, но не успела. Их глаза встретились, и она поняла, что слова не смогут передать переполнявшие ее чувства. Даже не осознав, как это произошло, они оказались в объятиях друг друга, и их губы встретились.
Карен вложила в поцелуй всю свою страсть, словно пытаясь убедиться в том, что перед ней не призрак, а живой человек, а Джек, чуть опустив голову, стал ласкать губами ее шею. От этих прикосновений она вздрагивала, как будто импульсы исходившей от него энергии пронизывали все ее тело. Она шептала его имя, ласкала и ерошила его волосы, мечтая о том, чтобы это продолжалось вечно.
Сейчас это была не любовь и даже не вожделение, а нечто большее. Два человека хотели доказать друг другу и себе, что они живы. Прикосновениями губ, щек, рук они прославляли чудо жизни и то — незаметное в обычной обстановке — счастье, которое она способна дарить.
Джек крепко обнимал Карен, а она старалась прижаться к нему как можно крепче. Ее руки дрожали.
Наконец он отстранился.
— Мы… Нет… Не сейчас, не так… Нет времени… — Обессиленно прислонившись спиной к стене, он неопределенно махнул рукой. — Нам нужно найти способ подняться на поверхность.
— Пошли!
Карен схватила его за руку и потащила к лестнице. Уже поднимаясь, она все еще ощущала тепло его прикосновений.
