– Тогда уточните свой ответ, мистер Эннис.
– Я имел в виду, что не посещал больницы Монтроуз в качестве пациента. Я не заводил отношений с персоналом. Я лишь пытался установить деловые контакты и хотел предложить им испытать мои рентгеновский генератор. Я вёл переговоры с тремя врачами. Один был, похоже, согласен пойти мне навстречу, но двое других возражали.
– Когда это было?
– Я приходил туда трижды, два раза в декабре и один раз в январе.
– Но ведь вы же говорили, что с этим генератором у вас что-то не ладилось?
– Да, он далек от совершенства, но он работал, и был лучше тех, которые использовались в больнице. Я не сомневался, что смогу успешно внедрить свою установку, и доктор Хэсли – один из троих – сперва меня даже поддерживал, но двум другим удалось его переубедить. Они категорически возражали, а один – так даже заявил… он…
Эннис замолк. Казалось, силы его иссякли.
– Заявил что, мистер Эннис? – переспросил Вульф.
– Он не желал понимать меня! Он меня сразу невзлюбил!
– Да, такое случается. Ведь люди бывают разные, А вот, положим, бомбу вам изобретать никогда не доводилось?
– Бомбу? – Губы Энниса пришли в движение, и я чуть было не подумал, что он пытается улыбнуться. – Зачем мне было изобретать бомбу?
– Откуда мне знать. Изобретатели изобретают много разных вещей. Если вы никогда не пытались изготовить бомбу, то, разумеется, в вашей лаборатории не найдут необходимых для этого компонентов – например, взрывчатых веществ. А сейчас я хотел бы представить на ваш суд гипотезу, которая кажется мне весьма разумной. Желая отомстить за обиду, нанесенную вам в больнице – возможно, обиду исключительно мнимую, – вы подбросили туда бомбу. Среди данных, которыми вы снабдили Хеллера, видимо, присутствовали такие, которые заставили его заподозрить вас в совершении этого преступления. Затем он, вероятно, каким-то образом обнаружил перед вами свои подозрения, и этим утром вы явились к нему с оружием, будучи готовым к решительным действиям в случае, если ваши опасения подтвердятся. В вестибюле вы столкнулись с моим помощником, мистером Гудвином, после чего отправились в кабинет к Хеллеру спросить, был ли приглашен мистер Гудвин специально для встречи с вами. Ответы Хеллера, видимо, заставили вас переполошиться, вы вытащили пистолет и…
– Хватит, уже все ясно, – рявкнул Кремер. – Пэрли, задержите его и…
Но Пэрли несколько замешкался, и к тому времени, как он поднялся на ноги, Эннис уже вскочил и стремительно бросился на Вульфа. Но я был начеку и успел перехватить его. В моих руках он сразу обмяк, и тут его окружила толпа полицейских. Я попытался тихонько ретироваться назад, но на сей раз кто-то набросился уже на меня. Это была Сьюзен Матуро. Она вцепилась в лацканы моего пиджака и ни за что не хотела их отпускать.
– Я прошу вас, скажите, скажите мне! – требовала она. – Это был он?
Надеясь ещё спасти свой пиджак, я ответил ей сразу и без колебаний:
– Да.
К этому мне нечего было добавить.
Два месяца спустя жюри присяжных в составе восьми мужчин и четырёх женщин согласилось со мной.
