Без предела - страница 124

– Ну да, конечно.

– Прекрасно. – Мёрк перевел взгляд на Розу. – Итак, какой вывод мы можем сделать, Роза?

– А вот какой: нереально сложно поверить в то, что Инга Дальбю была не в курсе, как называет себя ее возлюбленный. И если она, по каким-то весьма сомнительным причинам, услышала это имя только от Альберты, кажется крайне маловероятным, что оно вылетело у нее из головы. Если хотите знать мое мнение, это имя должно было въесться ей в самую подкорку.

Карл обернулся на Ингу Дальбю. Она казалась прибитой к полу, словно ее взяли с поличным.

– Что скажете, Инга?

Конец марта 2014 года

Побеседовав с Пирьо, Ширли свернула двухцветный ремень и положила его на подоконник. Так он и лежал рядом с косметичкой и привезенными из дома книгами, постоянно напоминая о себе.

«Ванда теперь на Ямайке», – успокаивала себя женщина. Правда, она могла бы попробовать связаться с родственниками Ванды, но у нее не было уверенности в том, что она найдет нужных людей, нужные телефоны и получит требуемые ответы на свои вопросы. Когда Ширли вспоминала о Ванде, сведения о ее личности, происхождении и планах на будущее казались ей чем дальше, тем эфемернее. Действительно, Ванда сказала, что поедет на Эланд, но она всегда была темпераментной и спонтанной женщиной. И разве Ширли могла быть уверена в том, что, столкнувшись с определенными обстоятельствами, Ванда не поменяла планы? Нет, конечно.

Тем не менее при первом удобном случае она выкладывала историю о мистическом исчезновении Ванды. Красочно и подробно описывала, как ее лучшая подруга увлеклась, даже обольстилась личностью Ату при знакомстве с ним, как она вообразила, что должна стать для него избранной. Поначалу ученики посмеивались над этой историей о честолюбии, но чем дальше, тем меньше она вызывала интереса и больше раздражения.

– Кое-кто считает, Ширли, что тебе следует быть осторожнее со словами, – сказал как-то ей мужчина, работающий в столярной группе. – История о ремне вызывает беспокойство и множество необоснованных спекуляций. И нам это совсем не нравится. Возможно, тебе стоит подумать об уходе из Академии, раз пребывание здесь связано у тебя с какими-то неприятными ощущениями.

Не то чтобы эти слова были особо жестокими, но они запали глубоко в душу Ширли. Получается, она сама себя ставила в положение изгоя? Неужели окружающие люди действительно считали, что будет гораздо спокойнее, если она покинет Академию?

Ширли не хотела прослыть отщепенкой, она стремилась быть желанной и любимой всеми, поэтому перестала говорить об истории Ванды Финн.

По окончании периода обучения женщина намеревалась просить о постоянном проживании в Академии и больше всего на свете хотела, чтобы ее просьба была удовлетворена. Ибо с каждым месяцем Ширли все больше и больше убеждалась, что именно здесь ей надлежит провести остаток жизни, а возможно, в стенах Академии она даже обретет спутника жизни.

Валентина являлась одной из тех, с кем Ширли могла обсудить планы на будущее, так как в их положении было много общего. Несколько раз на общих собраниях она видела ее в обществе парня – вероятно, возлюбленного, – однако связь распалась, и впоследствии две женщины сблизились. Бо́льшую часть времени Валентина занималась сайтом и рекламным продвижением Академии, однако недавно по собственному желанию была привлечена к помощи в поддержании внутреннего распорядка и оказалась вдруг значительно ближе и доступнее для Ширли.

Они делились друг с другом своим печальным прошлым и вместе радовались, что наконец-то избавились от постоянной травли и издевок со стороны окружающих и обрели новое, несравнимо более приятное бытие.

Когда Валентина стала рассказывать о своем несчастном житье в Испании, Ширли удивилась, ибо при взгляде на всех окружавших ее успешных на вид людей ей никогда не приходило в голову, что за спиной подавляющего большинства лежал опыт, подобный ее собственному. Прежде она не сомневалась в том, что является единственной персоной, попавшей в Академию, кому ни разу в жизни не улыбнулась удача. И вот теперь Ширли обрела единомышленницу, которая убедила ее в том, что ее история не уникальна в этих стенах.