Темный силуэт, высотой в рост человека, возник в ночном пространстве между сторожевыми кострами. Он двигался беззвучно, как во сне. Дункан, как всегда держал под наблюдением подветренную сторону, хотя это было нелегко – усталость притупила внимание шестнадцатилетнего пастуха. К тому же в это лето Дункан познал тревогу размышлений о жизни, что для его возраста было естественно.
Дункан поднял копье. Отпугивая волка, устрашающе крикнул. Несколько секунд глаза-угли смотрели на него, потом волк отвернулся, глухо рыкнул и пропал во тьме за границей светового круга.
Дункан перевел дух. Если бы волк напал, он, скорее всего, загрыз бы Дункана. Но при свете пламени волки нападать боялись.
Дункан чувствовал взгляд сотен поблескивающих овечьих глаз: животные сбились испуганной кучей, одна овца раза два жалобно проблеяла.
Дункан, забыв про сон и думы, начал обход стада. Легенды о Земляндии рассказывали об особых животных, которые помогали охранять овец: их называли собаками. Если собаки и вправду существовали, то люди поступили легкомысленно, покинув благословенную Земляндию.
Впрочем, времени на пустые рассуждения не было. Сейчас лучше всего было помолиться – волк приходил каждую ночь и каждую ночь задирал овцу. Дункан обратил взгляд к ночному небу. – Небесные боги, пошлите мне знак, – пробормотал он заученную формулу.
Небеса молчали. Только плавные светляки в рассветной половине неба следовали по неведомым своим тропинкам, исчезая где-то на востоке. Согласно легендам, Земляндия была где-то там, среди звезд, но молодое поколение священников толковало этот факт как чисто символический.
Несмотря на соседство волка, Дункан опять оказался во власти мрачных дум. Он прилежно молился уже два года в надежде получить мистический небесный знак, указание на будущий путь в жизни. Он слышал тихие разговоры среди других парней – оказывается, многие сами сочиняли себе знаки, не дождавшись появления знамений в реальной жизни. Вполне допустимая вещь для пастухов или даже охотников. Но как можно претендовать на большее, не пережив истинного мистического видения? Такому место среди овец, не выше. Дункана сжигал огонь жажды знаний; если бы удалось стать священником, изучать предметы, привезенные с далекой Земляндии...
Он поднял глаза и ахнул, ибо прямо над ним явился блистающий небесный знак. Сначала – ослепительная точка, потом – ярко светящееся облачко. Сжав древко копья до боли в пальцах, Дункан забыл даже об овцах. Облачко медленно померкло и исчезло.
Корабль-берсеркер совсем недавно вынырнул из межзвездного прыжка в окрестностях планеты Дункана. Светило типа земного Солнца манило берсеркера, обещая богатую органическую жизнь на планетах. Но машина знала – многие планеты надежно охранялись, поэтому берсеркер смирил нетерпение и теперь приближался к планете по плавной осторожной кривой. В околопланетном пространстве не было военных кораблей, но телескопы корабля-крепости засекли блестящие точечки оборонных сателлитов, то исчезавших в тени планеты, то появлявшихся вновь. Компьютеры бросили пробный шар: спутник-шпион.
Шпион облетел планету и устремился к поверхности, испытывая надежность защитной сети. Низко над ночной стороной он вдруг превратился в огненное облачко.
И все же оборонные сателлиты не были серьезным препятствием. Он мог легко их проглотить с более близкой дистанции. Берсеркер опасался другого: на многих планетах были оборонные системы, спрятанные под поверхностью. Именно это опасение удерживало машину от немедленной атаки.
Очень странно, имея сеть оборонных спутников, сама планета казалась необитаемой – никаких городов на ночной стороне, мертвый эфир.
Со всей осторожностью эффективного механизма смерти берсеркер направился в зону, где погиб его шпион.
Утром Дункан хмуро пересчитал овец. Потом нашел то, что искал: задранного ягненка. То, что от него осталось. Итак, волк не ушел голодным. За десять дней стадо потеряло четыре головы.
Дункан пытался утешиться ночным событием Теперь его жизнь будет полна великих свершений. Но и овцы имели значение.
Стоя над останками ягненка, Дункан увидел священника в коричневой рясе. Верхом на осле священник поднимался на поросший травой холм. Он ехал со стороны Храмового поселка и, очевидно, собирался молиться в пещере – в горе у входа в долину была пещера.
