– Ах вот оно что!
– В общем, вы просто скажете таксисту адрес, и все будет в порядке.
В фойе было уже полно народу, и господину Леману стало неприятно от ощущения, что остальные экскурсанты за ними наблюдают. Их удивляет, что у кого-то есть знакомые в тех местах, куда они едут на автобусе, подумал он. Теперь мои родители для них эксперты по Берлину. С сыном-уродом. Но и с кофе, подумал он.
– Ты так много куришь.
– Да пусть курит.
– Такси вы везде сможете поймать.
– Мы уж справимся, – сказал отец. – Не в первый раз приходится на такси ездить.
Они помолчали. Господин Леман заметил, что родители забеспокоились. Приближалось время начала экскурсии. Отец посмотрел на часы.
– Который час? – спросил господин Леман.
– Без двадцати, – ответил отец.
– Вы уж простите, что я с вами не поеду, – сказал господин Леман, – но мне нет смысла.
– Да ладно, я бы тоже не поехал, – ответил отец.
– Надо же город посмотреть, – как-то беспомощно сказала мама. – Как же без этого.
– Вот и посмотрим, – сказал отец. – Вот увидишь, – сказал он, хлопнув жену по колену, – потом мы будем больше знать о Берлине, чем Франк и его брат.
– Кстати, как у него дела?
– Ах, Манфред… – сказала мама. – Не знаю, счастлив ли он там в Нью-Йорке…
– Вроде бы он собирается приехать на Рождество.
– А ты приедешь к нам на Рождество? Тем более если брат приедет?
– Конечно, – ответил господин Леман.
– Кажется, пора, – сказал отец.
Люди вокруг перестали таращиться на них и толкались у выхода. Родители встали. Господин Леман тоже встал.
– Значит, в восемь? – сказал господин Леман. – Я рассчитываю на вас.
– Да-да, все верно, – сказал отец.
Мама взяла господина Лемана за руку.
– Мы же еще как следует не поздоровались, – сказала она и обняла его. – И вот уже снова расстаемся.
– Мы же увидимся вечером, – сказал господин Леман.
– Ну конечно, – сказал отец и хлопнул его по плечу.
Господин Леман пропустил вперед родителей и их туристических сотоварищей, прежде чем сам вышел на улицу, бросив долгий взгляд на женщину-администратора, которая посмотрела на него в ответ и еще раз улыбнулась на прощание. Когда он проходил мимо автобуса, мама, сидевшая у окна на втором этаже, постучала по стеклу и помахала ему рукой.
Господин Леман тоже ей помахал, и внезапно ему стало грустно оттого, что он не поехал с ними. Хотя ему вовсе не хотелось осматривать Чекпойнт-Чарли, Бранденбургские ворота со Стеной, или что там было запланировано. Но тем не менее ему стало как-то грустно. Я теряю форму, подумал он и закурил сигарету, прежде чем перейти через улицу к автобусной остановке.
Когда господин Леман ровно в восемь часов вошел в «Базар», его родители были уже там. Они сидели за хорошим столиком, равноудаленным от кухни, туалета и входа, и увлеченно разговаривали с его лучшим другом Карлом, который, казалось, специально принарядился по такому случаю: на нем был весьма поношенный, даже ему великоватый черный костюм, которого господин Леман раньше никогда не видел, белая рубашка и даже бабочка. Карл выглядел как-то гротескно, он был похож на огромного пингвина, вынутого из стиральной машины. Господину Леману сразу захотелось развернуться и убежать.
– А вот и он, – сказала мама, когда он подошел к столу.
– Привет, босс, – сказал его лучший друг Карл и протянул руку.
– Прекрати кривляться, – поморщился господин Леман и сел.
– Мы уже гадали, куда ты запропастился, – сказала мама.
– Сейчас ровно восемь, – сказал господин Леман. – Вы пришли слишком рано.
– Такси доехало так быстро.
– Ну как экскурсия?
– Утомительно, – ответил отец.
– И знаешь, эта Стена… – сказала мама и озабоченно покачала головой.
– Вот меню, босс, – вмешался Карл и протянул ему меню. У родителей меню уже было. Затем Карл зажег свечу. Это была единственная свеча во всем заведении.
Господин Леман заметил, что у Карла были грязные ногти, и он задумался, заметил ли он это только потому, что исполнял роль менеджера, или его лучший друг действительно несколько сдал.
– Не надо говорить мне «босс», – сказал господин Леман. – Кстати, это мои родители, а это Карл Шмидт.
– Мы все уже знаем, – ответила мама. – Мы уже познакомились.
