— А, — сказал Доулиш. — Вот что побудило вас поразмышлять о собственном положении. — Он выпустил большой клуб дыма.
— Мы можем потерять его, — сказал я. Доулиш ткнул спичкой в табак трубки. Я добавил: — Люди из египетской разведки с руками отхватят Семицу, как только что-нибудь пронюхают.
— Вот это меня и беспокоит, — сказал Доулиш совершенно спокойным голосом. — Египтяне охотятся за немецкими учеными, верно?
— Да.
— Наши люди в Цюрихе должны глаз не спускать с МЕКО[16] — именно через нее будут устраиваться все дела, если сделка состоится.
— Да, — повторил я.
— Очень хорошо, — сказал Доулиш. — Будьте внимательны. Если вы захотите послать Джин на орудийный завод министерства обороны за пистолетом, я не откажу вам в подписи на ордере.
— Благодарю вас, сэр, — сказал я. Это было ни на что не похоже. Если Доулиш считал, что мне нужен пистолет, это значит, что песенка моя спета.
— Ради Бога, будьте осмотрительны с оружием. На мне лежит колоссальная ответственность.
— Когда в меня начнут палить, я буду думать о вас, — сказал я. — Первое, что я сделаю, это завтра утром отправлюсь в министерство внутренних дел и кокну Хэллама.
— Хэллам. — Доулиш неожиданно встрепенулся. — Оставьте Хэллама в покое, — сказал он. — Надеюсь, вы ему не угрожали?
— Я немножечко его прижал, — признался я. — Министерство внутренних дел слишком уж много на себя берет.
— Не смейте больше этого делать, — сказал Доулиш. Он вынул большой белый носовой платок и протер очки. — Мне наплевать на то, что вы себе позволяете, но с Хэлламом ведите дела в лайковых перчатках.
— Мне кажется, что для него бы больше подошли зеленые бархатные в блестках, — сказал я, но Доулиш лишь выпустил очередной клуб дыма.
* * *
Я спустился вниз и попытался заставить работать свой электрокамин. Вошел Чико.
— Я получил информацию из ОБААЭ.
— Что?
— Из Отдела безопасности Агентства по атомной энергии.
— Так-то лучше, — сказал я. — Опять смотрел по телевизору шпионские фильмы. Ну и что?
— Что мне с ней делать?
— Отправьте ее куда-нибудь, — сказал я.
— На ней написано «срочное».
— Значит, срочно отправь ее куда-нибудь.
Чико глуповато улыбнулся, сунул папку с материалами под мышку и подошел к окну. На самом-то деле ему надо было только убить время до обеда. Чико был нежным цветком на старом фамильном древе. Слишком большой лоб и слишком маленький подбородок портили его внешне, кроме того, он обладал привычкой полуприседать в присутствии более низких людей, так англичане обычно пытаются избежать унижения своих собратьев. Он исподтишка оглядел мой кабинет.
— А правду говорят о саде старика?
— Какую правду? — пробормотал я, не поднимая головы, хотя уже догадался, что меня ожидает.
— Один парень из Дома Войны напротив сказал, что Бабуся выращивает сорняки. — Вошла Джин, чтобы взять что-то из картотеки; она тоже ждала моего ответа. Я сказал:
— Мистер Доулиш имеет солидную репутацию ботаника-любителя.
Он написал несколько книг, включая «Лесные болота и болотные растения» и «Растрескивающаяся коробочка кресс-салата в семенном цикле». Он стал известным специалистом по полевым и шпалерным цветам. Так что же он, по-вашему, должен выращивать в своем саду? Помидоры?
— Нет, сэр, — сказал Чико. — Ей-богу, я и не подозревал, что он такой дока в сорняках.
— Чаще мы говорим — шпалерные цветы. И не называй мистера Доулиша «Бабусей».
— Да, шпалерные цветы. Мои друзья просто этого не знают.
— Однажды, Чико, — сказал я, — ты поймешь, что твои друзья из ведомства, которое ты упорно называешь Домом Войны, ничего и ни о чем не знают. Они такие же невежды, как и ты. Тебе что-то с этим надо делать. Пойди в библиотеку и почитай книжку.
— Вы, сэр, какую-нибудь определенную книжку имеете в виду?
— Начни с буквы А на ближайшей к двери полке и посмотри, что у тебя получится к Рождеству.
— Вы шутите, сэр.
— Я никогда не шучу, Чико. Правда сама по себе достаточно забавна. — Джин нашла то, что требовалось, в картотеке и ушла, не проронив ни слова, что обычно является дурным знаком.
Чико подошел к моему столу.
— Что это вы читаете?
— Секретные материалы, — сказал я. — Если тебе нечего делать, почини мой электрокамин. Штепсель испортился.
