Сейчас это было более актуально.
А ситуация складывалась более, чем печальная.
Я смог вытащить пятерых воинов, остановив кровотечение, и посредством зелий вывел их из критического состояния в стабильно тяжелое.
Еще шестеро так и находились без сознания с крайней степенью истощения.
Те спаскомплекты, на которые надеялся Аш, и которые должны были помочь вернуться на заставу, сейчас с трудом удерживали жизни воинов в теле.
Еще четырех воинов я, как ни старался, спасти не смог.
Один захлебнулся кровью — я слишком поздно заметил, что у него пробито легкое, остальные получили слишком много ран.
Спаскомплекты позволили им продержаться до конца схватки, но и только.
Увы, но мои заклинания оказались здесь бессильны.
Возможно, помогли бы разрабатываемые совместно с Даном медтюбики, но единственный образец, который у меня был с собой, я потратил на Аша.
И если Денебери было, в общем-то, плевать на раненых — он просто не считал, что чем-то им обязан, то я попал в крайне неудобное положение.
С одной стороны, нужно было бежать за помощью, к тому же идти-то было, как я понял, не шибко далеко.
С другой — в моих руках были жизни полутора десятков воинов.
Постоянные заклинания исцеления, постоянный ток жизненной энергии и, конечно же, Нити жизни.
Пришлось связать свой источник с источниками воинов, чтобы хотя бы удерживать их на краю пропасти.
Так я и провел последние пару часов — пил зелья маны, запас которых стремительно подходил к концу, медитировал и подлечивал умирающих ребят.
Умом я понимал, что долго так не продержусь, но тем не менее, я отчаянно сражался за жизнь каждого из воинов.
Я не знал их имен, некоторых и вовсе видел в первый раз.
Даже битва, и та, по большому счету, прошла мимо меня.
Только и помню обрывки ночного кошмара…
Вот высокий лучник, которого сейчас трясет лихорадка, без промаха посылает одну стрелу за другой.
Тетива его короткого лука щелкает по специальной перчатке, из-под которой уже проступила кровь, но он не обращает на рану никакого внимания.
Из его живота и плеча струится кровь — не все пилумы псов летели мимо, и у многих воинов не было магических щитов.
Нога перетянута чей-то курткой — подобравшийся на расстояние удара пес успел рассечь бедро…
Вот крепыш, который сейчас лежит без сознания и дышит через раз, прорубается сквозь импровизированную черепаху песьеголовых.
Левый глаз залит кровью, правая рука висит плетью, а продолжает переть вперёд, круша боевым топором все на своем пути…
Вот маг, сейчас харкающий кровью, щедро накрывает порядки песьеголовых градом из сосулек.
Он до последнего оставался без единой раны и уже в самом конце получил копьем в живот от потерявшего ноги пса…
И это только те моменты, которые отложились у меня в памяти, а я, признаться, много не увидел.
Слишком сильно был занят собой…
Так или иначе, но я сейчас отвечал за жизни каждого из лежащих на земле мужчин.
А учитывая, что бросить их у низины означало обречь на верную смерть, мне не оставалось ничего другого, как задуматься о курьере.
Из шестнадцати офицеров, только двое были в сознании, но, к сожалению, оба были неходячими.
Один, насколько я понял, получил сильнейший сотряс и держался сейчас исключительно на спаскомплекте. Его постоянно тошнило, и он то и дело отрубался.
А вот второй, несмотря на то, что получил один пилум в правое бедро и ещё два в живот, держался бодрячком и вовсю зубоскалил.
Согласно наставлению по боевой подготовке в таких случаях, как наш, если рейд не возвращался в условленное время, застава немедленно посылала разведку.
Вот только длительность рейда была заявлена в двенадцать часов, а я четко осознавал, что больше шести продержаться не смогу.
А значит… у меня был только один выход.
— Денебери, — пробормотал я себе под нос. — Как мне поднять умертвие?
«Именно умертвие? — тут же отозвался некромант, будто только и ждал этого вопроса. — Не зомби, не скелет и не баньши?»
— Ещё бы понимать разницу, — поморщился я. — Брось валять дурака. Ты знаешь, что я хочу сделать».
«Глупое решение, — усмехнулся Денебери. — Гораздо выгодней выпить их жизни и получить заготовку под призрачный отряд. А из Трибуна и вовсе получится великолепный дух-охранитель».
