Большое здание из длинных жердей, сведённых к центральному столбу — спиленному когда-то до половины кряжистому дереву, куды — внутренние подсобки для всяческих домашних работ — не откликнулись ни единым возгласом. Только заметив на окраине поляны вернувшегося властителя, все обитатели поспешили в рехетубу — главное здание клана. Именно в нём решались основные вопросы по сборам, выступлениям, судам, перевыборам...
Туда после долгого отсутствия и вошли Сарос и Ргея.
Дзинта сидела за большим столом, взглядом показывая, что на сей момент она тут безраздельно главная. Подождала, пока гул соплеменников стихнет, и заговорила. Начала с приведённой женщины:
— Усади свою обременённую дитём спутницу и расскажи о ней.
— Это моя женщина, — согласно обычаю, ответствовал Сарос.
— Что она женщина — мы видим. Также догадались, что твоя, — властно улыбнулась Дзинта. — Чьего племени она?
— Из русского города... — Сарос невозмутимо опёрся на зачехлённый меч.
— Не уверена, что кто-нибудь из нас понял тебя. Ясно одно: ты был очень далеко! — Властительница дала понять, что слова «русский» и «город» им ни о чём не говорят. Первое — чуть походило на исковерканное название их речки Рос, но каков его смысл? — Присядь к столу. Ты был ранен? Кем же?
— В халанских степях предостаточно лихих людей, — уклончиво ответил Сарос.
— Из-за них ты растерял войско?
— Войско — не дитя малое. Войско есть лучшее порождение народа!
— Войско надо вырастить сперва, выкормить! — осерчала Дзинта. — Ты лишил нас многих воинов. Взял с собой тьму, а вернулся только с ней! — Дзинта незлобиво посмотрела на живот Ргеи. — Пускай вас трое — где же остальные, Сарос? Или как нам называть тебя с сего дня?!
— К очагам в конце зимы пошла половина — а то и больше! — моего воинства, — попытался оправдаться Сарос.
— То была не половина — то были ободранные мученики с нехорошими людишками в придачу!
— Я ничего о том не ведаю...
— Потому что тебя не было с войском твоим! — отрезала зло Дзинта.
— Так расскажи мне, где остальные, и о каких людях идёт речь!
— Ты явился узнать это?
— Где бы ни был, я всегда думал обо всех... С кем бы они не остались во главе! — Сарос повысил голос, чтобы Дзинта не прибегала более к несправедливым нападкам. И Дзинта действительно, умерила тон:
— Кромвит увёл их. Сериваны с лемовиями стремятся к морю. Сейчас идёт война за берег.
— Сериваны отступились от нас?
— После таких походов, как твой, мы можем остаться вообще одни! — проговорила Дзинта, но без прежнего раздражения. Всё ею было передумано много раз. К войнам на побережье привыкли давно, и вины Сароса в новой заварухе, конечно, не было никакой.
— В стороне полдня большие моря. Они тёплые, и они ничьи.
— Мы и так остались без мужчин! Чего ты хочешь ещё? — вскричала Дзинта, поднимаясь.
— Мы все можем уйти туда, — тихо предложил Сарос.
— С кем — с ними? — властительница повела вокруг себя рукой. Чумазые дети да старики окружали её. — У нас едва хватает тех, кто бы охранял подступы к нашим осиротелым жилищам!
— Что же Петтолл, Винс, Вергиз, Ильма?
— Стали как чужие. У них дела не лучше наших — опустели кланы.
— Ведь много народа ушло сюда! Где сгинули они? — Сарос обращался к Дзинте и ко всем.
— В ту куду свалили мы их бесполезные побрякушки! — Повелительница рода злилась не только на Сароса, но и на тех, кто возвратился ранее. — Подались куда-то опять, ничего нам не сказав! — поморщилась она.
— Дзинта, скажи мне, сколько их вернулось?
— Нынешние времена — не прежние, когда все стремились к этому очагу.
— Кромвит теперь держит главное кострище? И где оно?
— Сарос, нет уже главного кострища, — с сожалением оповестила Дзинта. — А Кромвиту пришлось спасать многие семьи от тех чужаков, что пришли и принялись насиловать девиц.
Сарос склонился над столом.
— Мы вели себя, как подобает настоящим мужчинам! — шипя, объявил он детям и старикам.
— Знаю я, как мужчины воюют... — отмахнулась Дзинта. — Хочу сказать тебе, Сарос, вот что. Завтра же придут к тебе и потребуют ответа за всё.
Не нужно было много ума, чтобы понять, кто придёт и о чём спросит: матери — за сгинувших сыновей, за поруганных дочерей...
