Берега Ахерона - страница 9

Шрифт
Интервал

стр.

— Все серьезнее, чем вы думаете! Готовится десант в Севастополь и разведка есть разведка! Полковник Колтышев даст адреса явок и фамилии верных людей, однако… М-да! Вы должны любой ценой добыть одну вещь!

Морозов пожал плечами и посмотрел на Дроздова, который нервно курил, обдумывая поставленную задачу.

— И что это за вещь? — подавляя зевоту, сказал Морозов, — Где она находится?

— Пока не знаю! — развел руками генерал, — В подробности меня не посвятили!

— Гениально! — возмутился Дроздов, — Иди туда — не знаю куда! Принеси то — не знаю что!

— Не юродствуйте! — отрезал Антон Васильевич, — Сегодня вам дадут указания!

Офицеры встали, попрощались и вышли из палатки, возле которой ожидал адьютант. Туркул улыбнулся, услышав разговоры друзей о вечерних посиделках, достал потертую папку и углубился в изучение ее содержимого. Плохо, совсем плохо! Явка возле караимского кладбища провалена, и ее хозяин бесследно исчез в недрах Чека. Теперь вся надежда на отца Викентия! Посмотрел на часы и недовольно покачал головой. Ничто так не раздражает, как необязательность. Посланец барона явно не спешил, тянул время, показывая свою значительность. Повеяло холодом, пронизывающим и колючим. Антон Васильевич торопливо захлопнул папку и удивленно посмотрел на человека, закутанного с головы до ног в черный плащ, напоминавший погребальный саван.

— С кем имею честь, сударь? — холодно поинтересовался Туркул, — Прошу, присаживайтесь!

Фигура поклонилась и ответила на языке, от которого повеяло чем-то давним, почти гимназическим. И по-каковски же ты лепечешь, друг сердечный? В ответ пришлось развести руками, показывая, что мертвые языки не оставили в памяти четкого следа. Попытался вспомнить чего-нибудь латинских фраз, но в голову лезла всякая чушь типа: «Ultima ratio regum!» Невидимые глаза посланника сверкнули гневом. И где же такое выкопали? Чашка с недопитым чаем скользнула в руку и был там, ох, не чай, а какое-то, прости Господи, мерзопакостное пойло.

— Это пить? Увольте батенька! Может, и договорчик сообразим кровавенький?

Иная воля без особого труда подавила сопротивление, заставила тело одеревенеть, взглянуть на себя изнутри и таки выпить колдовское пойло.

— Приветствую я таксиарха, что воинов многих,
К славе ведет, затмевая героев великих! 

— звучали слова черного человека, 

— Скреплен договор, и чаши с вином опустели, пора нам,
Слово свое выполнять и немедля, видеть лохаргов желаю.
Ведь каждый, спутников хочет узнать, отправляясь,
В полную страха дорогу, над Бездной свинцовой!

— Господин Гнедич не Ваш родственник? — усмехнулся генерал и достал початую бутылку разведенного спирта, — Не Ваше зелье, но помогает! Офицеров, весьма опытных в своем деле, я выделил, но… Мы люди военные и выполняем приказы, поставленные четко и без двусмысленностей! С кем все-таки имею честь?

Антон Васильевич сделал глоток, поморщился и вопросительно посмотрел на собеседника, зыбкую тень вместо лица, похожую на кляксу в тетради нерадивого ученика. Посланец узкой черной лентой исчез под потолком, оставив после себя аромат горелой конопли. Генеральские руки потянулись к колокольчику, и денщик появился, словно чертик из табакерки. Чертик чертиком, но от этого хотя бы знаешь чего ожидать.

— Чего пожелаете, Ваше превосходительство? Вас ни для кого нет?

— Именно! Принеси морфию, а то плохо мне! — глотая от нетерпения слова, произнес Туркул и стукнул кулаком по столу.

Денщик поспешно ретировался и вскоре вернулся со всем необходимым. Порция дурмана притупила душевную боль, и стало легче, легче ли? Туркул посмотрел на шприц и усмехнулся, вспомнив давнюю историю с полковником Петерсом. Эх, Евгений Борисович! В Крыму все мы напоминали комок нервов и боялись посмотреть друг другу в глаза. Бред! Мы просто не хотели разделять чужую боль, своей хватало. Палаточный сумрак постепенно превращался в густой разноцветный туман, и сознание погрузилось пушистое безвременье. Заботы свалились в пропасть, а человек стал богом, повелителем своих желаний и рабом мелочных страстишек. Генерал любил и умел побеждать до тех пор, пока очертания Графской пристани не растаяли за кормой транспорта «Херсон».


стр.

Похожие книги