— Контракт не будет заключен.
— Ты всегда такая злая, или твоя злость направлена исключительно на меня?
— У меня другие планы, — отрезала она, — тебе это неинтересно.
— Ладно, перестань, Нина. Какие планы?
— Почему я должна тебе докладывать?
Не обращая внимания на ее вызывающий тон, Грег согласился:
— Не должна. Мы почти не знаем друг друга. У меня тоже большие планы.
— Вероятно, превратишь эту землю в сверхдорогую зону отдыха, корпоративное место отдыха для богачей.
— Почему ты так решила?
— Были примеры… Быстрый и надежный способ для извлечения сверхприбыли.
— Значит, у тебя такое мнение обо мне? Только прибыль?
Если честно, она не знала, какой он на самом деле. Нина немного убавила прыть.
— Так расскажи.
Он внимательно взглянул на нее, как будто пытаясь понять, и она увидела в его взгляде доверие.
— Всю свою жизнь я делал то, что считал своим долгом. Открыл на Манхэттене десять лет назад свою фирму, так было надо. Но понял, что занимаюсь делом, которое мне не нравится, да еще и лишает меня семьи.
Что ж. Значит, он не совсем законченный самовлюбленный сукин сын. Но почему его благие намерения должны перекрыть ей дорогу к мечте?
— Есть много других способов самовыражения, — сказала она. — Зачем тебе именно эта гостиница? Тебе это не нужно.
А ей нужно. В пятнадцать лет, когда жизненный путь лежал перед ней еще неразвернутым, она уже знала, что судьбой ей предназначено быть здесь.
— Откуда тебе знать? Может быть, это поможет тебе изменить решение.
Он подошел к рабочему столу, уже оборудованному компьютером и телефоном. Она услышала шелест принтера, и Грег принес ей исправленную копию контракта. В тот незабываемый день, когда она подписывала его, она испытывала радостное волнение. Сейчас ее мутило, голова болела.
— Ты думаешь, можешь явиться со своими деньгами, купить часть озера и меня вместе с ним? Одинокую женщину с ограниченными средствами?
— Подумай еще раз, советую. Я купил бизнес, а когда покупаешь бизнес, вместе с ним идут все дополнительные активы и пассивы, контракт с тобой входит в их перечень.
Она выхватила у него контракт и, просмотрев, заморгала растерянно, спрашивая себя, не подводит ли ее зрение. Он увеличил ее зарплату и добавил процент от прибыли и пенсионные отчисления.
Она не знала что сказать. Деньги были существенными. Впервые в жизни ей предлагают столько, она сможет помогать Сонет; несмотря на помощь отца и стипендию, ее образование потребует дополнительных расходов.
И все-таки — нет. Он отобрал ее мечту — возможность иметь собственное любимое дело.
Она встала, подошла к окну, чувствуя его взгляд и понимая, как нелепо выглядит в огромном халате, но ей было все равно. Она смотрела на открывавшийся вид — большая лужайка спускалась полого к берегу на подсобные строения, лодочную станцию и озеро. Максу надоело рыбачить, его удочка, забытая, лежала на причале.
— Я не подпишу, — сказала она, — найди кого-нибудь другого.
— Я могу нанять постороннего человека, но хотел этого избежать. Я хочу, чтобы это была ты, — просто сказал он.
Она резко повернулась:
— Ты не можешь меня заполучить.
Его выражение говорило яснее ясного, что он не привык получать от женщин отказ. Еще бы. Он же один из Беллами. И сам выглядел как осуществленная Американская мечта, таким не отказывают.
— Но, кажется, раньше ты была счастлива, заключая контракт с банком.
— Это совсем другое дело. Я… — Нина замолчала. Она не собирается ему рассказывать о своих мечтах и надеждах и своем будущем, которое нарисовала себе. Это не его дело, она и так достаточно жалко выглядит в этом халате. — Мне пора. — Она направилась в помещение прачечной.
— Твоя одежда еще не высохла.
— Ничего, переживу. Видела времена и похуже.
Он подошел, и его близость вдруг поразила ее. Она почувствовала, как потеплело внутри, как участился пульс, а он просто стоял рядом, и от него пахло свежестью озера, вблизи, в отличие от многих других, он выглядел даже лучше. Поцелуй Шейна тронул ее меньше, чем эта близость. А ведь Грег просто стоял рядом.
Она взглянула снизу вверх:
— Дай мне пройти.
— Я ничего не понимаю, Нина. Что с тобой происходит?
