— Насколько я знаю мастера-арфиста, он сам вполне мог влезть в схватку, чтобы попытаться ее остановить. А ты сама-то знакома с ним?
— Больше понаслышке, — закусив губу, ответила девушка. Судорожно вздохнув, она вздрогнула всем телом, борясь с одолевающими ее страхами. — Мне о нем много рассказывали Пьемур и Менолли. Конечно, я видела его в нашем холде и слышала, как он поет. Что за удивительный человек! Ох, Джексом, эти Древние просто спятили! Они сами не ведают, что творят, пропащие люди.
Погрузившись в свои тревоги, она склонила голову ему на плечо. Юноша нежно привлек ее к себе.
«Он жив!» — услышал Джексом слабый, но уверенный голос Рут'а.
— Шарра, Рут' говорит, что он жив.
— Он должен жить, Джексом. Просто обязан! Понимаешь, обязан! — после каждой фразы она ударяла кулачками по его груди.
Джексом поймал ее руки и улыбнулся, глядя в широко распахнутые сияющие глаза.
— Он будет жить, будет, я просто уверен, и пусть наша уверенность ему поможет!
В этот совершенно неподходящий миг Джексом остро ощутил трепет прижавшегося к нему гибкого тела Шарры. Сквозь тонкую ткань сорочки он чувствовал ее тепло, ощущал стройное бедро, прижавшееся к его коленям, вдыхал аромат ее волос, пахнущих солнцем и цветами, которые она заткнула за ухо.
Смятение, мелькнувшее на лице девушки, подсказало ему, что она тоже осознает эту внезапную близость и — пожалуй, впервые с тех пор, как он ее узнал, — испытывает смущение.
Он разжал руки, готовый по первой же просьбе отпустить ее. Ведь она — не Корана, не простушка из холда, готовая выполнить любую прихоть своего лорда. Он не мог относиться к Шарре как к случайной возлюбленной, с которой можно удовлетворить мимолетную страсть. Она слишком дорога ему, чтобы подвергать риску их и без того непрочные отношения. Джексом прекрасно понимал — скорее всего Шарра сочтет, что его чувства объясняются благодарностью больного за уход и заботу. Он и сам не исключал такой возможности; однако хорошенько все обдумав, понял, что дело куда серьезнее. Слишком многое в этой девушке привлекало его — от волнующих звуков дивного голоса до уверенного прикосновения рук. Как он мечтал, чтобы эти руки ласкали его! За последние дни он узнал о ней довольно много, но ему страстно хотелось знать гораздо больше… Знать все! Его поразило ее отношение к Древним — да и вообще она его постоянно удивляла. Наверное, это тоже составляло часть ее очарования — Джексом никогда не мог с уверенностью сказать, что она произнесет или сделает.
Он выпустил Шарру из объятий и, бережно обняв за плечи, повел к навесу, где они еще совсем недавно с такой беспечностью предавались детской забаве. Нежно, но настойчиво он заставил девушку опуститься на циновку.
— Кто ведает, Шарра, сколько нам с тобой придется ожидать вести, что мастер Робинтон вне опасности…
— Скорее бы узнать, что там случилось! Если только наш арфист пострадал от руки Т'кула…
— А если бы от руки Т'кула пострадал Ф'лар?
— Ф'лара я мало знаю… Конечно, мне было бы жаль, если б с ним что-то случилось.
Она поджала под себя ноги, и Джексом сел рядом, почти касаясь ее плечом.
— Всем нам грозит беда, если предводитель Бендена погибнет, — промолвил Джексом. — Ведь он — это Перн!
— Ты так думаешь? — Шарра как будто ждала, чтобы ее уговорили. — Я никогда его не видела…
«Здесь много драконов и много-много людей, — сообщил Рут'. Голос его звучал по-прежнему слабо, но отчетливо. — Скоро прилетит Сибелл, а Менолли не может».
— Это Рут' с тобой говорит? — подавшись вперед и схватив Джексома за руку, взволнованно спросила Шарра. Он накрыл ладонью ее пальцы, призывая девушку к молчанию. Закусив губу, она впилась взглядом в его лицо. А он продолжал слушать Рут'а, то и дело кивая, чтобы успокоить Шарру.
«Здесь ее файры. Арфист уснул. С ним мастер Олдайв. Они ждут в другой комнате. Мы не позволим ему уйти. Мне вернуться к тебе?»
— Кто — они? — спросил Джексом, уже догадываясь, что услышит в ответ.
«Лесса и Ф'лар. Тот человек, который напал на Ф'лара, мертв».
— Так значит, Т'кул мертв, а Ф'лар невредим?
«Да».
— Спроси его, что случилось с арфистом, — раздался над ухом горячий шепот Шарры.
