— Мастер Робинтон, миленький, ну, пожалуйста!
— Что значит «пожалуйста»?
«Оставайся с нами, арфист. А то Лесса снова будет плакать».
— Мастер Олдайв! Наконец-то! — Лесса поднялась с колен и хотела отойти он него.
Робинтон потянулся за ней.
— Тебе нельзя напрягаться! — она наклонилась, удерживая его на месте. И больше не отходила. Милая Лесса! Он всегда любил ее, даже когда бывал на нее сердит. Может быть, как раз поэтому он любил ее еще больше — гнев так красил ее, а гневалась она часто.
— А вот и я, мастер Робинтон.
Услышав успокаивающий голос целителя, Робинтон открыл глаза.
— Снова боли в груди? Не надо отвечать, просто кивни. Пока тебе лучше не тратить силы на разговоры.
— Рамот'а говорит, что его мучают сильные боли и что он очень устал.
— Неужели? Как удобно иметь под рукой дракона, который может поставить диагноз.
Мастер Олдайв принялся прикладывать к его груди и рукам холодные инструменты. Робинтон с трудом удерживался, чтобы не оттолкнуть их.
— Дорогой мой арфист, я знаю, что они холодные, но без них никак не обойтись. А теперь послушай меня. Ты перетрудил сердце, этим и объясняется боль в груди. Лесса дала тебе лекарство, которое временно облегчило боль. Сейчас особой опасности нет. Я хочу, чтобы ты попытался уснуть. Тебе, мой друг, нужен долгий отдых. Очень долгий отдых.
— Тогда скажи им, чтобы они замолчали и не мешали мне спать.
— Кто должен замолчать? — Голос Олдайва звучал успокаивающе, но Робинтон ощутил смутное раздражение — он подозревал, что Олдайв не верит, будто он слышит голоса, не дающие ему уснуть. — Вот, прими еще одну пилюлю и запей ее глотком вина. Я-то знаю, от вина ты никогда не откажешься.
Робинтон слабо улыбнулся. Как хорошо они его изучили — Олдайв и Лесса.
— Это Рамот'а с Мнемент'ом с ним разговаривают, мастер Олдайв. Они сказали, что он едва нас не покинул… — Голос Лессы оборвался.
— Я — едва не покинул? Так, значит, вот что чувствует человек на пороге смерти — невыносимую усталость…
«Теперь, арфист, ты останешься с нами. Мы больше не будем мешать тебе спать. Но мы будем с тобой — ведь мы тебя любим».
«Драконы со мной разговаривали? Драконы не давали мне умереть? Как это предусмотрительно с их стороны — ведь я пока не намерен умирать. Нужно еще так много сделать. Решить столько проблем. Мне самому не дает покоя один вопрос… он тоже имеет отношение к драконам…»
— Кто же догнал Кайлит'у?
Неужели он умудрился произнести свой вопрос вслух — он ведь даже не услышал собственного голоса.
— Ты слышал, Олдайв, что он спросил?
— Кажется, что-то про Кайлит'у.
— Он даже в такое время не перестает волноваться об исходе полета, — наконец-то в голосе Лессы звучат знакомые колючие нотки! — Барнат' догнал Кайлит'у, Барнат'! Слышишь, Робинтон? Может быть, теперь ты успокоишься и уснешь?
«Спи, арфист. Мы с тобой».
Робинтон глубоко вздохнул и с облегчением смежил веки.
Вечер в бухте Джексома.
Ночь в Иста-Вейре.
Пятнадцатый Оборот.
Двадцать восьмой день восьмого месяца
Шарра объясняла Брекке и Джексому правила игры с камешками и палочками, которой развлекались дети в Южном, когда Рут', дремавший рядом с ними в компании файров, внезапно проснулся. Он медленно сел, вытянул шею и издал протяжный скорбный вопль, означавший у драконов плач по ушедшему собрату.
— Не может быть! — на миг опередив Джексома, откликнулась Брекка.
— Салт' погиб!
— Салт'? — удивился Джексом, услышав незнакомое имя.
— Салт'! — от лица Шарры отхлынула кровь. — Спроси Рут'а, как это случилось!
— Кант' говорит, что он пытался догнать Кайлит'у, но сердце не выдержало. — При этих словах плечи Брекки поникли — весть о несчастье с новой силой пробудила в ней воспоминания о пережитой трагедии. — Глупец! Неужели он не понимал, что молодые драконы окажутся быстрее и сильнее бедного старины Салт'а?!
— И поделом Т'кулу! Только не надо меня воспитывать, Брекка! — сверкнув глазами, выпалила Шарра, видя, что Брекка собирается ее отчитать. — Не забывай, мне приходилось иметь дело с Т'кулом и прочими Древними. Они совсем не похожи на ваших северных всадников. Они… они просто невыносимы! Я бы тебе много чего рассказала, да боюсь, твои нежные уши не выдержат! И если Т'кул оказался настолько глуп, что заставил своего дракона лететь вдогонку за молодой королевой, то он получил по заслугам. Не сердитесь. Вижу, что и тебе, и Джексому мои слова кажутся злыми, но я-то знаю, что за птицы эти Древние…
