– Ну и что привело вас в наше ханство?
Пастух спокойно посмотрел в лицо Хану. На вид тому было лет сорок пять. Его волнистые черные волосы сзади доходили аж до самой поясницы, а спереди и с боков были полностью выбриты. Всклокоченная борода свисала с его заостренного подбородка. Профиль у Хана был словно выточен из камня. Он устало улыбнулся, обнажив заметно выступающие вперед крепкие зубы, а его глаза щурились, придавая Хану хитрый и чуть ли не злобный взгляд. Но Тагир почему-то доверял ему.
– Что привело нас сюда – это долгая история. Но если вкратце, нам нужно перебраться в Султанат. У меня дочь больная. В общем, нам нужно как-то это сделать.
Тагир с надеждой посмотрел на воина, но Хан лишь в очередной раз рассмеялся в голос:
– С какой же это стати я должен вам помогать? Вы хоть понимаете, что через метро вам к Султанату не пройти? Как сюда добрались, так и возвращайтесь. Я же не виноват, что вы заплутали и попали к нам.
– Мы не заплутали, – в разговор вмешался Тимур. – Нас направили!
– Предводитель гарибов попросил доставить вам ребенка! – подхватил Тагир.
– Гарибы? Ребенка? И для чего же, позвольте узнать, гарибы отправили ко мне своего отпрыска?
Все дружно рассмеялись, но Тагир резко перебил этот смех:
– Это девочка…
– Что?
Хан сразу изменился в лице.
– Девочка. И предводитель попросил доставить ее сюда. Перед смертью… Он сказал, вы знаете, что с ней делать.
– Девочка… – Хан присел на одноместную скамью из светлого дерева, расположенную прямо под мемориалом, между колоннами. – И где же эта девочка?
– Она осталась в шахте. Прячется, ждет нас.
– Так пойдем те же, посмотрим на это чудо! Ха, девочку!
Хан быстро собрал нескольких гаскарцев, и они все вместе направились в туннель, к выходу из вентиляционной шахты. Недавно побежденный Ханом воин отправился следом.
Когда Тагир и Тимур очутились в туннеле, пастух сразу же кинулся к решетке, опустился на колени и засунул голову в шахту.
– Эй! Эй!
Хан удивленно посмотрел на кричащего мужчину.
– У нее, что, имени нет?
– Нас не просветили. – Тагир вытащил голову из шахты и посмотрел на Хана. – Не успели…
Минуты тянулись как резиновые, а девочка так и не откликнулась. Тагир хотел уже спуститься за ней, но Хан остановил его, придержав за плечо.
– Прошу меня простить, друзья. Но, сдается мне, что все ваши россказни – это ложь. Не пойму только, зачем вам выдумывать все это?
Подскочив к Тагиру, до сих пор стоявшему на четвереньках, воин Хана подставил кинжал к его лицу и грозно произнес:
– Отвечай, слышь!
Тагир медленно повернул голову, оценил острие кинжала и попытался вспомнить имя гаскарца.
– Алмаз, угомонись, прошу. Я еще не сделала ничего плохого…
– И не сделаешь!
Воин пнул Тагира, повалив того на землю. Пастух с секунду сомневался, стоило ли ему отвечать, но решение было принято за него. Пара изумрудных точек затанцевала в темноте. Вынырнув из объятий туннеля, девочка вцепилась клыками в вытянутую руку Алмаза, и тот заорал. Бешено тряся конечностью, воин пытался скинуть с себя малышку, но та лишь крепче впивалась в него, удерживаясь своими крохотными, но сильными ручонками за волосы гаскарца. Освободиться из цепких объятий удалось лишь тогда, когда кто-то из воинов резко двинул ребенку по голове. Тагиру показалось, что он услышал хруст костей, когда девочка упала на пол. Он незамедлительно кинулся к ней и быстро поднял на руки.
– Вы с дуба рухнули?! Она же совсем ребенок!
Девочка прижалась и крепко обняла Тагира, как это делала и Камиля.
– Алмаз! Отстранен от занятий! – Хан подошел к воину и оттолкнул его в сторону.
– А чё я-то сразу?!
– Быстро на станцию!
Прежде чем уйти, Алмаз кинул на пастуха презрительный взгляд. Тимур и Хан вместе Тагиром смотрели вслед удаляющемуся гаскарцу, опасаясь, что тот в очередной раз вспылит. Когда Алмаз скрылся в туннеле, Хан подошел к Тагиру и виновато посмотрел на девочку.
– Дайте взглянуть на нее.
Девочка зашипела.
– Тише-тише, я не обижу. – Хан оттянул капюшон от лица девочки и увидел на ее висках татуировки. – Хм… Возвращаемся на станцию! Мои извинения, Тагир. Я вам верю, но мне нужно кое-что проверить. А пока мои люди вас накормят.
