– Так, так, так, – только и повторял Тимур, успешно цепляясь за каждую из последующих ступеней. – Так, так, таааа…
Но рука не выдержала.
Когда Тагир уже коснулся земли одной ногой и, услышав протяжное мычание, поднял голову, племянник султана почувствовал, как своей пятой точкой он собрал не только ступени, но и несколько сучков, расцарапавших ее. Тагир вовремя сделал шаг в сторону, когда его приятель приземлился на землю. Пастух снял противогаз, поднял руки кверху и, улыбнувшись, произнес:
– Да свершится возмездие!
Племянник султана схватил пастуха и свалил его с ног. Началась возня. Не изменяя лежачего положения, он наносил подобия ударов. Пастух же отбрыкивался ногами, изредка поворачивая голову, чтобы укусить заставшего его врасплох Тимура. Образовалась куча-мала. Да еще и баран бегал вокруг потасовки, побекивая подстрекательским голосом. Остановиться удалось только тогда, когда кто-то из них заметил, что за ними с удивлением наблюдает стайка гарибовских детей. Тагир вывернул шею в крепком захвате Тимура и натянул на лицо улыбку:
– Здрасьте…
Спустя секунду, рядом с детьми нарисовался и старец, за спиной которого стояли три крупных гариба.
– Друзья мои! Давайте не будем подавать дурного примера нашим детям. Пройдемте лучше в шатер, выпьем чаю – вы же любите чай? И обсудим ваше положение. Прошу вас.
Возня прекратилась.
Отряхнувшись и вытянувшись по струнке, путники принесли свои извинения, а Тимур, на всякий случай, снова взял барана на руки. Дети с интересом наблюдали за могущественным дуэтом. Нормальных людей они, судя по всему, видели впервые. Не было ничего удивительного и в том, что незнакомцы смотрели с таким же интересом на них, замечая островки уродства на телах детей. Однако это не вызывало у них ни единого отторжения – сквозь них пробивались все те же детские и искренние улыбки.
– Шу, шу, шу… – старец разогнал маленьких гарибов по территории. – А вы нравитесь детям, не замечали этого никогда? – Старец произнес эту фразу и посмотрел почему-то только на Тагира. – Ах, да. Чуть не забыл. Ваша одежда.
Старичок протянул два комплекта аккуратно сложенных спортивных костюмов – синий и зеленый. Развернув доставшуюся ему одежду, Тагир обратил внимание на эмблему, нанесенную на груди спортивной кофты – тюльпан и надпись «KAZAN 2013» на латинице.
– Нашли в спортивном комплексе, – пояснил старец. – Их тут аж четыре вокруг нас. Хотели перебраться в один из них, но твари облюбовали строения раньше.
Переодевшись, путники зашуршали своими новыми костюмами, передвигаясь по впадине.
Мир гарибов казался Тагиру все интереснее и интереснее. Странные растения расползлись не только по ее поверхности, но и по низам. Шатры и палатки были словно обрамлены этими вьюнами. Растения с точностью до миллиметра повторяли некоторые узоры, выписанные на шатрах, словно маскировались под них. Разнесенные пятиэтажки пустовали. Видимо, гарибы использовали их только в редких случаях, возможно даже прячась от кого-то. Вот только от кого?
Наряду с некоторой необъяснимой цивилизованной красотой, словно вмонтированной в лоно природы, были здесь и островки совершенно ужасных домиков, сооруженных из подручных материалов – железные или деревянные щиты, смотанные веревками, заколоченные досками и покрытые брезентом, исполняющим роль крыш. Это были трущобы в трущобах.
Весть о прибывших незнакомцах из метро распространилась по всему лагерю и люди уже целыми семьями стали выглядывать из своих палаток и убежищ. При виде путников они застывали на месте и провожали их с опаской, не пытаясь даже заговорить. Картина была страшной. Часть этих людей не имела участков кожи, словно она отваливалась от них. У кого-то не было носа или глаза. Но чаще всего встречались люди у которых не было конечностей – пальцев, кистей, а то и рук. У Тагира сложилось невольное предположение, что этим людям просто обрубали части тела, на которых распространялось заражение, чтобы болезнь не прогрессировала дальше. Но больше всего было жалко детей…
Из стайки маленьких пацанят, следовавших за путниками по пятам, вперед выбежал ребятенок, видимо, набравшийся храбрости или подначенный остальными. Он остановился напротив Тагира и задрал голову, поправив скатывающуюся из-за размера
