– Надеюсь, вы и потом не обратились в Холмы?
– Не успели, – вздохнула Айне. – Наутро город был уже блокирован. Официально – из-за того, что в нем якобы скрывается какой-то жуткий преступник, о котором – вот странное совпадение! – до сих пор никто не слышал. – В голосе прорезались знакомые едкие нотки, всегда выводившие из себя учителей. Ну и хорошо, я уже боялась, что уныло-обреченное выражение успело прирасти к лицу моей подруги. – Ну а по неофициальной… Смотрители так и заявили местному кругу: одну новообращенную равейну они еще могут стерпеть, принимая во внимание ранг эстиль Элен, но пятерых, да еще без предварительного уведомления, да еще звезду! В общем, инквизиторы заключили город в сферу карантина и поставили условие…
Догадываюсь, какое, мрачно подумала я.
– … и поставили условие: карантин снимут, как только эстиль Найта лично даст объяснения по случившемуся. Замкнутый круг получается: для того чтобы найти тебя, нужно снять карантин, а чтобы снять карантин…
– Нужно найти меня, – подхватила я. – И постой… Как ты меня назвала? Это просто обращение, или…
Айне фыркнула, выражая таким образом свое отношение к скорости моей реакции. Еще бы к концу разговора припомнила.
– Не я назвала, – уточнила пророчица, – инквизиция. Тебе заочно присвоен третий ранг.
Я с некоторым усилием подтянула упавшую челюсть.
– Третий ранг? Мне?
– У меня плохая дикция? – насмешливо ответила Айне вопросом на вопрос, выразительно поднимая бровь.
– Нет, но… Я никогда не претендовала больше чем на седьмой! – Дыхание восстанавливалось с трудом. Помнится, Максимилиан говорил о чем-то подобном, но я не восприняла его слова всерьез. Как-то не до того было… Получается, что князь оказался прав?
– Но могла бы претендовать, – возразила Айне. – Уж мне-то поверь. Если бы ты не ленилась…
– Ты еще поговори, как моя мама, – проворчала я.
– Кстати, о твоей маме, – оживилась Айне, припоминая нечто очень забавное. – Видишь ли, ей очень не понравилось заявление смотрителей насчет того, что ты должна объясняться…
Я только хмыкнула.
– Догадываюсь, почему.
– Слушай, кто здесь рассказывает, ты или я? – возмутилась подруга. Я виновато втянула голову в плечи. – Так вот, ей это не понравилось, но она смолчала. Но когда через два дня инквизиторы попытались заставить нас доказать Право…
Мы с Айне переглянулись… и злорадно расхохотались. Представляю, что учинила моя дорогая мамочка. Да еще после такой нервной встряски…
– И кто-нибудь выжил? – с искренним весельем поинтересовалась я.
– Выжил, – успокоила меня пророчица. Несколько секунд она пыталась придать лицу серьезное выражение, но в золотых глазах все равно плясали смешинки. – Вот только в Главном управлении с некоторых пор нет крыши. Совсем.
– А что с Правом?
– Ничего, – грустный вздох. – Больше давить на нас не пытались. Но… – Пророчица внимательно посмотрела мне в глаза, – …этим дело не кончилось. Потому что на следующий день в Управление заявилась Феникс и потребовала поединка.
У меня внутри все оборвалось.
– С ней все в порядке?
Айне замялась.
– Да… С ней – да. Я не знаю, что она сделала, чтобы доказать свое Право. Знаю только, что откат от ее чар почувствовали все.
Ничего себе. Это какой же мощности должны были быть чары, чтобы…
Тихая, робкая, мечтательная Феникс.
Тихая. Ну, разумеется.
– И какой ей присвоили ранг?
– Не знаю, – пожала плечами пророчица. – Она не уточняла.
Мы помолчали. Интересно события развиваются, ничего не скажешь. Первой молчание нарушила Айне:
– А ты как все это время?
Я оглядела утопающие в тумане окрестности, стреляющий искрами костер, свои исцарапанные руки…
Меня как прорвало. Я говорила, не переставая, почти два часа, рассказывая обо всем. Темная дорога к Бирюзовому, кареглазый хозяин гостиницы, тесный номер и неожиданные подарки князя, бегство, полет… Когда я упомянула о том, что случилось после приземления в Срединном лесу, Айне передернуло.
Пророчица с тревогой вслушивалась в описания моих скитаний по подземельям. Конечно, многие подробности я опустила, но и оставшегося хватило на то, чтобы впечатлить подругу. И то, что Максимилиан спустился за мной в темные лабиринты, несколько искупило проступки князя в глазах пророчицы.
