Затем он ушел.
— Что он имеет против тебя? — спросил охранник, после того как начальник ушел.
— Не имею малейшего понятия», — сказал я, — наверное он думает, что я панган.
— Разве ты не панган? — спросил охранник.
— Нет, — ответил я, продолжая старательно работать. Я опасался, что охранник ищет повод, чтобы отхлестать меня кнутом. Было глупо ссориться с ними и ставить под угрозу свою жизнь. У меня теплилась надежда на побег и воссоединение с Дуаре, если она была в живых.
— Сталар — гнусный тип, — сказал охранник.
— Правда? — удивился я. — Он не причинил мне зла.
— Подожди, — сказал он, — он еще доберется до тебя. По его словам я понял, что он что-то имеет против тебя.
— Он хотел, чтобы это сделал ты, — сказал я.
— Думаю, что ты прав, — согласился охранник, — но ты хорошо работаешь и я не буду тревожить тебя. Мне не нравиться бить людей, как некоторым другим.
— Ты кажется приличный человек, — сказал я.
После того как я обтесал до нужного размера несколько строительных блоков охранник сказал, чтобы я отнес их к стенам. Охранник, дежуривший около стены, показал куда их положить и я стал их складывать около женщины, клавшей раствор. Когда я делал это, она повернулась и посмотрела на меня. Мое сердце чуть не выскочило из груди — это была Дуари.
Я хотел заговорить, но она поднесла палец к губам и прошептала:
— Они будут бить нас, если мы заговорим.
Я почувствовал жалящую плеть на своей спине и повернулся к охраннику, который наблюдал за работой в этой части стены.
— Зачем ты слоняешься здесь? — спросил он.
Моим первым желанием было убить его, но я вспомнил о Дуаре. Я знал, что вынесу все, так как теперь мне надо было жить. Я повернулся и пошел за новой порцией камней. Когда я уходил, охранник снова ударил меня. Плеть обвилась вокруг моего тела и полилась кровь.
Когда я вернулся к своей куче камней первый охранник заметил рубцы на моем теле.
— Почему ты получил их? — спросил он.
— Охранник у стены сказал, что я бездельничал, — ответил я.
— Это правда? — спросил он.
— Ты же знаешь, что я не бездельничаю, — ответил я.
— Да, это правда, — ответил он. — Я пойду с тобой, когда ты понесешь следующий камень.
Я поднял еще два строительных камня, что было больше, чем носили другие рабы, и направился к стене в сопровождении охранника.
Когда я положил камни рядом с Дуари, я наклонился к ней и провел рукой по ее телу.
— Выше голову, — прошептал я. — Я найду выход.
Когда я разогнулся, то увидел как ко мне, размахивая кнутом, подходил охранник.
— Опять здесь болтаешься, а? — сказал он, занося надо мной кнут.
— Он не бездельничал, — сказал мой охранник. — Оставь его в покое. Он принадлежит мне.
— Я могу отхлестать любого ленивого раба, — отвечал тот. — И тебя тоже, если понадобится.
И он начал хлестать моего охранника. Я подскочил к нему и схватил его кнут. Это было глупо с моей стороны, но я пришел в бешенство. Без труда, как у ребенка я забрал у него кнут. Когда он вытащил r-лучевой пистолет, я отнял и его.
К нам как туча подошел Сталар.
— Что здесь происходит? — спросил он.
— Этот раб пытался убить меня, — сказал охранник, — его надо забить до смерти.
Дуари смотрела на нас глазами, полными ужаса — ужаса за то, что может произойти со мной. Надо сказать, что я сам нервничал. Мой небольшой опыт общения с этими жестокими охранниками-садистами подсказывал, что Сталар мог приказать выполнить просьбу охранника. В этот момент вмешался мой охранник.
— На твоем месте, Сталар, — сказал он, — я не делал бы этого. Этот охранник напал на меня. Тогда раб пришел мне на помощь. Он всего лишь разоружил его, не причинив ему зла.
Я видел, что Сталар негодовал, но он лишь сказал:
— Продлолжайте работать. Все вы. И чтобы ничего подобного больше не произошло. — Его взляд упал на Дуари. — Работай, рабыня, — огрызнулся он и поднял над ней свой кнут. Я стал между ними.
— Не смей! — сказал я. Сталар замешкался. Он не представлял себе насколько близко была его смерть. Но он как всегда струсил, так как боялся меня.
— Работать, — повторил он, повернулся и ушел.
Я с моим охранником вернулся к своей куче камней.
— Это было благородно с твоей стороны, — сказал я, — и я благодарю тебя. Но не попадешь ли ты в беду?
