– Снова станешь меня запирать? – Я медленно поднялась, не сводя с него тревожного взгляда.
Вместо ответа Джейсон набрал код, чтобы я его видела, и, положив ладонь на мои ягодицы, подтолкнул внутрь. Что это – новая степень доверия? Или он просто не хотел тратить время на мое нытье перед сексом? Пока я размышляла, на какие виды благодарности он за это рассчитывает, Джейсон включил свет, и меня кинуло в дрожь: из-под ковра торчал небольшой кусок бумаги. Неужели вчера я была настолько неаккуратной, пряча записи? Я могла поклясться, что утром листы лежали иначе. Не давая Джейсону возможности повернуться к стене, я шагнула к нему. Он не должен увидеть этот чертов кусок бумаги! Он должен видеть только меня. Голую, естественно. Повернувшись к нему лицом, я стянула футболку.
– Пойдем в душ? – Я обняла его и прижалась грудью.
Джинсы по дороге в ванную можно снять и кинуть на ковер, прикрывая торчащие бумаги. Главное, чтобы Джейсон продолжал смотреть на меня.
– Пойдем, – я расстегнула его ремень и молнию на брюках. – Я очень-очень грязная.
До ванной мы не добрались, но сбросить джинсы в нужном месте у меня получилось. Там же Джейсон уложил на пол и меня, едва я избавилась от трусов. Я даже не успела снять с него футболку. Почувствовав член в себе, я вскрикнула: оказалось жестче, чем обычно. Джейсон не входил в меня, а всаживался. Его агрессивный напор можно было бы принять за жестокость, не помни я наш первый раз. Тогда я кричала от боли, сейчас же просто постанывала. Новое ковровое покрытие царапало мне спину при каждом движении Джейсона, но гори подо мной пол, я бы не сделала попытки встать. Выгнувшись, я приподняла ягодицы, чтобы хоть немного уменьшить болезненное трение, но Джейсон сжал мои бедра, снова и снова вгоняя член на полную длину и не давая пошевелиться. За что он наказывает меня сегодня? Я тихонько скулила, чувствуя, что все равно завожусь, пусть и медленнее, чем всегда. Но когда я только распалилась, Джейсон кончил, оставив меня неудовлетворенной. Я разочарованно застонала, но звук был больше похож на недовольное рычание. Подняться мне не удалось – Джейсон удержал.
– Очень-очень грязная? – сквозь зубы процедил он, сжав мои волосы в кулак.
Так вот что его завело. Пока он не сводил с меня взгляда, я судорожно подбирала слова.
– Я буду любой, какой ты захочешь, только… – тяжело сказать это вслух, но я сказала: – Только дай мне кончить.
Он отпустил мои волосы.
– Джейсон, это Сатир, прием, – ожила на полу сброшенная с курткой рация. – Русские приехали.
Чертыхнувшись, я встала. Джейсон поднялся следом. Я отвернулась, чтобы не видеть, как он уходит. Пусть проваливает к чертям, а я спокойно перепрячу бумаги.
Оставшись одна, я крадучись подошла к двери и прислушалась. Когда шаги стихли, я кинулась доставать документы. Тайник под ковром становился опасным. Нужно завтра же передать записи Патологу, пусть лучше хранятся у него. Свернув бумаги трубочкой, я засунула их за шкафчик под раковиной.
Я несколько раз порывалась воспользоваться неожиданной возможностью, чтобы наведаться в монтажную, но за дверью то и дело слышались чьи-то шаги. Из обрывков разговора Сандры и Сатира я поняла, что приехавшие русские военные пробудут в лагере до утра. Шум и возня не прекращались полночи: то и дело хлопали двери, а один раз даже прозвучали выстрелы, сопровождаемые свистом и веселыми криками. Я испугалась, что охоту начали раньше времени, но сирену не включали.
В попытке дождаться, когда все стихнет, я едва не заснула у двери и нехотя перебралась на кровать. Там меня и сморил сон. Разбудила меня то ли нависшая тень – я не выключала свет, – то ли движение воздуха. Я обернулась – у кровати стоял обнаженный Джейсон.
Я попыталась сесть, но он сжал мою шею сзади и резким движением уложил лицом в подушки. Чувствуя, как Джейсон наваливается сверху, я инстинктивно дернулась вперед, приподнимаясь на ладонях. Я чувствовала исходящую от него ярость. Что я опять сделала не так? Если бы он все-таки увидел документы, то я бы сейчас лежала не под ним, а возле Стю. С новым приобретением в виде пули в голове. Но Джейсон меня не убивал. В чем же тогда я ошиблась? Он взял меня все так же жестко, как и несколько часов назад на полу. Я всхлипнула в простыню. Он вонзился снова. И снова это было больно. Джейсон все еще сжимал мою шею, но она и саднящая после ковра спина беспокоили меня меньше всего. Его рука удерживала меня, не давая приподняться или хотя бы выгнуться навстречу ритмичным движениям. Часто дыша, мы сталкивались бедрами. Что же мне сделать, чтобы Джейсон не злился? Я беззвучно плакала, до крови закусывая губы. Еще один такой раз я не вынесу.
