– Я полагаю, – говорил один из них, бородатый, – что ударить нужно в сезон дождей. Когда сыро, солдаты теряют хватку…
– Нет, ты не прав. Ночью нужно. Сделать катапульту, я такую в цирке видел, в Свазиленде, и р-раз – перелетать через мины.
– Это ты глупость говоришь, – возразил бородатый. – Здесь тебе не цирк…
Когда Джуз и Ранкер пришли в свою палатку, остальные восемь их соседей, по случаю совещания у Ферро, бездельничали. Один слушал радио, еще трое просто спали. Четверо резались в карты, проигрывая только вчера полученное жалованье.
– Эй, Хельмут! Не жалко проигрывать вторую подряд получку? – спросил Ранкер, вешая на гвоздь в столбе свой автомат. – Прошлый месяц ты собирал окурки и мылся без мыла.
– А наплевать, – ответил Хельмут, отчаянно шлепая картами по куску фанеры, который заменял стол. – Скоро начнется наступление, мы захватим власть и сразу отменим деньги. Эти бумажки никому не будут нужны, так к чему их копить? А так я хоть удовольствие получу…
– Думаешь, деньги отменят? – спросил боец, который слушал передачу коммерческого радио.
– Не думаю, а знаю. Это генерал Тильзер писал во втором томе собрания сочинений.
– Это он про будущее писал. Мы к тому времени уже состаримся, если, конечно, переживем эту войну.
– Все равно их отменят, – стоял на своем Хельмут. Ему сдали карты, и это была худшая сдача за всю неделю. Он швырнул их на стол, чем вызвал смех других игроков.
– Говорят, четвертый опорный собираются захватить каким-то обманом, – важно сообщил Джуз. – А обман – это уже из области, так сказать, этики.
– А пошел ты в задницу со своей этикой! – воскликнул Хельмут, который снова проиграл. – Все, что хорошо для революции, – этично. А ты, Баджо! – Хельмут ткнул пальцем в самого везучего игрока. – Ты сволочь и стяжатель! Когда мы победим, я сдам тебя в руки революционной полиции. Получишь, сволочь, по заслугам.
Куривших у выхода полковников снова позвали за стол, поскольку из Свазиленда, наконец, прибыл долгожданный гость – представитель политического крыла армии генерала Тильзера.
– Мистер Анибал Грин! – громко объявил команданте Ферро, игравший роль радушного хозяина.
Нового гостя и двух прилетевших с ним широкоплечих блондинов поприветствовали аплодисментами.
– Благодарю вас, господа, – ответил Грин. – Если честно, то у нас были трудности с поездкой сюда, однако эти трудности временные. Когда мы скинем это жалкое правительство, создадутся условия, при которых каждый человек сможет вовремя приезжать куда угодно и когда угодно… Даже в самые отдаленные географические пункты!
Снова раздались аплодисменты. Грин с удовольствием их выслушал, а затем объявил:
– Пользуясь случаем, хотел бы передать вам слова поддержки от генерала Тильзера. Я лично виделся с ним всего несколько часов назад!
Полковники снова захлопали в ладоши. Они не знали, что Грин лжет. Где в тот или иной момент находится генерал Тильзер, знали лишь несколько человек, в число которых Грин не входил. Тем не менее генерала Тильзера считали уроженцем здешних мест, а значит, правильным было говорить, что, несмотря на опасность быть схваченным правительственными агентами, генерал находится на своей родине.
Примерно то же самое говорили на лесистом материке планеты Котрайн, в горных массивах на планете Рюйк и еще в полудюжине миров. Везде генерал Тильзер считался своим – местным.
Несмотря на огромный масштаб действий, Тильзер ухитрялся доставать деньги для финансирования многочисленных войн. С людскими ресурсами проблем тоже не возникало. Рекрутеры и агитаторы генерала, словно падальщики, всегда появлялись там, где закрывались шахты и заводы, где инфляция пожирала экономику.
Агитаторы обещали обиженным новое справедливое общество, большие возможности и золотые горы. Для этого нужно было только скинуть нелепые региональные правительства, погрязшие в коррупции и разврате, а затем переделать мир.
– Итак, господа, о том, что скоро мы начнем принципиально новый этап борьбы, вы уже слышали?
– Слышали! – завопили полковники, стуча вилками по стаканам.
– Для этого нам необходимо сделать уже совсем немного. Мы должны стереть в порошок четвертый опорный. С него начнется наше восхождение по лестнице славы к светлому будущему.
