Эгвейн удивленно моргнула.
- Найнив, это крайне сложные плетения. У меня не было времени запоминать их все, и клянусь, что со многими перемудрили просто ради усложнения. - У Эгвейн не было ни малейшего желания проходить испытание самой, да она в нём и не нуждалась. Закон Башни однозначно утверждал: став Амерлин, она стала Айз Седай. В отношении тех, кого возвысила Эгвейн - включая Найнив - всё было не так просто.
Найнив снова пожала плечами.
- Выучить сотню плетений для испытания на шаль не так уж сложно. Если хочешь, я могу показать их тебе прямо сейчас.
- Когда ты успела научиться? - воскликнула Илэйн.
- Последние пару месяцев я не била баклуши в глупых мечтах о Ранде ал’Торе.
- Обретение трона Андора - не битьё баклуш!
- Найнив, - вмешалась Эгвейн, - если ты знаешь плетения, то, будучи возвышена должным образом, очень мне поможешь. Никто не посмеет намекнуть, что я покровительствую своим друзьям.
- Считается, что испытание на шаль опасно, - сказала Илэйн. - Ты уверена, что справишься с плетениями?
- Справлюсь, - ответила Найнив.
- Прекрасно, - подытожила Эгвейн. - Значит, жду тебя здесь завтра утром.
- Так скоро! - ошеломленно выпалила Найнив.
- Чем быстрее ты возьмёшь в руки Клятвенный Жезл, тем раньше я перестану о тебе беспокоиться. Илэйн, нам ещё нужно решить, что делать с тобой.
- Беременность мешает мне направлять, - ответила Илэйн. - Стало получше, и я смогла, к счастью, попасть сюда, но это остаётся проблемой. Объясни Совету, что для меня и моих малышей будет слишком опасно подвергнуться испытанию в период, когда я не способна нормально направлять.
- Они могут предложить подождать, - сказала Найнив.
- И позволить мне остаться без клятв? - спросила Илэйн. - Однако, мне хотелось бы знать точно, приносил ли кто-либо прежде клятвы во время беременности.
- Я выясню всё, что смогу, - пообещала Эгвейн. - А пока у меня есть для тебя другое поручение.
- Я действительно очень занята управлением Андором, Мать.
- Я знаю, - согласилась Эгвейн. - К сожалению, больше обратиться не к кому. Мне необходимо больше тер’ангриалов для хождения по снам.
- Я, наверное, справлюсь с этим, - ответила Илэйн. - Если смогу направлять более уверенно.
- А что с теми, которые у вас были? - спросила Найнив у Эгвейн.
- Украдены Шириам, - ответила Эгвейн. - Она, между прочим, была из Чёрной Айя.
Обе охнули от удивления, и Эгвейн поняла, что им до сих пор неизвестно об охоте на Чёрных сестёр. Она тяжело вздохнула.
- Крепитесь, - сказала она. - У меня есть для вас печальные известия. Незадолго до нападения Шончан, Верин появилась в…
В этот момент в её голове вновь прозвенел колокольчик. Усилием мысли Эгвейн заставила себя переместиться. Комната вокруг замерцала, и внезапно она оказалась во внешнем коридоре, где были расставлены её стражи.
Она столкнулась лицом к лицу с Талвой, худой женщиной с пучком золотистых волос. Когда-то она была в Жёлтой Айя, но оказалась одной из Чёрных сестёр, бежавших из Башни.
От Талвы метнулись потоки Огня, но у Эгвейн уже был наготове щит. Она ударила им между противницей и Источником, одновременно сплетая потоки Воздуха, чтобы её связать.
Позади послышался какой-то звук. Эгвейн не раздумывала. Она мгновенно переместилась, полагаясь на своё знание Тел’аран’риода. И оказалась позади женщины, которая как раз выпускала струю Огня. Это была Алвиарин.
Эгвейн зарычала, принимаясь за другой щит, в тот же миг плетения Алвиарин попали в несчастную Талву, сжигая её плоть. Женщина закричала. Алвиарин развернулась и, взвизгнув, исчезла.
«Чтоб ей сгореть!» - подумала Эгвейн. Алвиарин была одной из тех, кого ей больше всего хотелось схватить. В коридоре стало тихо. Почерневший и дымящийся труп Талвы осел на пол. Больше она не проснётся. Умерев здесь, она умерла и в мире яви.
Эгвейн задрожала. Это смертельное плетение предназначалось для неё. «Я слишком полагаюсь на способность направлять, - подумала она. - Мысль срабатывает куда быстрее, чем плетение. Мне следовало вообразить Алвиарин связанной».
Нет, всё равно Алвиарин могла бы выскочить из пут. Эгвейн размышляла не как Сновидица. В последнее время её мысли были заняты Айз Седай и их проблемами, поэтому плетения сами собой стали для неё естественными. Но нельзя позволять себе забыть, что в этом месте мысль могущественнее Единой Силы.
