Я крепко завязла у Ванессы вопреки собственным правилам, но бросить я не могла, пока не раскроется мистификация или Станнингтон не освободит меня от поганых обязанностей. Умел сволочной старик держать людей в когтях, хотя сам сидел за океаном!
Этер уехал в Польшу, отчего я совсем повесила нос на квинту. В моем почтовом ящике периодически оказывалась открытка от него с короткими сообщениями. Он похвастался домом в Ориле, квартирой в Варшаве и местом представителя кофейной корпорации, когда папаша снова перекрыл ему кран с денежками. Этер сообщил мне номера своих телефонов и приглашал его проведать.
«Приезжай, девочка, не пожалеешь, я с удовольствием с тобой увижусь», – писал он.
Привык содержать собственный двор. А я вполне годилась на роль шута.
Переписка, с самого начала редкая, и вовсе прекратилась. Для Этера я больше не существовала. Я чувствовала себя вычеркнутой из жизни. Меня уже нет, но я еще не умерла. Хуже, чем собака на привязи. Я возненавидела его отца. И вот теперь приходится сматываться. Барахло снова придется бросать.
Ванесса нашла меня в своей замечательной ванной комнате. Я чистила батарею хрустальных флаконов с колдовскими зельями, создающими иллюзию молодости.
– Я ухожу. Когда вернусь, ты мне понадобишься.
Это означало, что я должна торчать в доме, как кочка на болоте.
Я кивнула и продолжала неторопливо полировать фланелевой тряпочкой гладь зеркала. Воплощение спокойствия. Про себя я считала секунды. За спиной раздались шаги Ванессы и грохот чего-то, упавшего на каменный мозаичный пол. Я не дрогнула. Со мной после двух лет неустанных тренировок такой номер не пройдет. Не забыть пройтись тряпкой по всем поверхностям в ванной, уничтожая отпечатки пальцев. На всякий случай, если сюда явится полиция.
Наконец-то захлопнулась дверь спальни (Ванесса пошла за моим паспортом). Потом воцарилась тишина, еще через минуту со двора донесся шум мотора. В приоткрытое окно ванной комнаты я видела, как пятый по счету Поль закрывает ворота. Госпожу повез Чен.
Пятый Поль приехал недавно, не думаю, чтобы Ванесса оставила ему какие-нибудь распоряжения относительно моей персоны. Мой паспорт у нее, это дает ей чувство превосходства. Одно очко в мою пользу. В этот момент глухонемая каталонка Мерседес Амадо перестала существовать. Прощай, ты мне хорошо послужила! Я становлюсь другим человеком. Меня зовут Сюзанна Карте, канадка из франкоязычного Квебека, родилась в Монреале.
Я давно уже обзавелась подходящими документами. За них заплатил Станнингтон-старший. Конечно, не сам. Купила паспорт на его денежки, полученные в счет гонорара за номер «адвокат Оскерко из Варшавы». Отличная роль для Принца.
Отогнув ковер, который маскировал стальную плиту, набрала слово-ключ, комбинацию цифр.
Гладкая броня послушно открылась.
Меня интересовала папка с документами клиники «Континенталь», которая появилась здесь после смерти Орлано Хэррокса. Драгоценности Ванессы я не тронула – она подняла бы на ноги полицию всего мира. А вот о краже бумаг, которые сама сперла в Бостоне, Ванесса будет молчать в тряпочку.
Закрыла сейф. И вовремя. Послышались шаги Поля. Ни минуты нельзя терять: вдруг ему все-таки велели задержать меня, если я соберусь выйти из дома. Выскользнула через кухню, потом через калитку в стене.
Одно такси, второе, третье. Я даже не заглянула на свой чердак: там могло быть горячо.
Клиньянкур.
В темных арабских лавчонках, больших палатках из армейского брезента на блошиных рынках, заваленных барахлом со всего мира, я обзавелась международной одеждой, которая мгновенно прячет человека в толпе любого континента: старые джинсы, хэбэшная рубашка и сабо. Купила еще рюкзак, куда сунула несколько блузок на смену, мексиканское пончо и туалетные принадлежности. Я стала туристкой: человек без багажа подозрителен.
Переодевалась я в туалетах на станциях метро и на перрон вокзала вошла уже без всяких гримерных штучек, со своим собственным лицом, с натуральными волосами, короткими, черными, слегка вьющимися. Похожая на фото из паспорта канадки Сюзанны Карте.
И последнее: открытка со словами «Сердечный привет!» на адрес почтового ящика Принца и Мессера. Условное предупреждение. Они не посмеют сунуть нос в наше бистро, где мы изредка встречались, пока не проверят почтовый ящик. Теперь мои напарники станут за пушечный выстрел обходить наши тропинки.
