Бархатная лисица - страница 3

— Лейтенант Уилер из службы шерифа, Карэн. — Пэйс провозгласил это своим обычным торопливым шепотом. — Полагаю, ты уже познакомилась с бдительным сержантом Полником?

— Да, — глядя на меня холодным, оценивающим взглядом, произнесла девушка. — Видимо, лейтенант, вы хотите поговорить о Вирджинии?

— Совершенно верно.

— Сегодня утром, около десяти, я пошла будить ее, — ровным тоном начала она. — Я довольно долго стучалась, но она не отвечала, тогда я открыла дверь… — На мгновение голос Карэн дрогнул. — И увидела… ее…

— А потом вернулись и сообщили мистеру Пэйсу? — подсказал я.

Она кивнула.

— Он велел мне позвонить в службу шерифа и сообщить об убийстве.

— Не называя своего имени, а только адрес?

Карен медленно покачала головой.

— Нет, это вышло случайно… Наверно, я была не в себе от шока и плохо соображала.

С подъездной дорожки донесся звук приближающегося автомобиля, а несколько секунд спустя громкий стук во входную дверь известил о прибытии доктора Мэрфи.

Полник пошел впустить его, а я продолжал разглядывать брюнетку.

— В котором часу мисс Мередит легла спать?

— Не знаю. Я легла еще до того, как она вернулась, — уже окрепшим, уверенным голосом ответила Карэн.

— В котором часу это было?

— В десять — десять пятнадцать. После того как я уложила мистера Пэйса, я пошла к себе, немного почитала и легла.

— И вы не слышали, когда она вернулась?

— К сожалению, лейтенант, я очень крепко сплю. — Она быстро взглянула на старика, потом добавила:

— Я служу у мистера Пэйса уже два года и привыкла к тому, что Вирджиния могла возвращаться в любой час ночи.

— Блуд! — Зашевелившиеся губы старика обнажили десны. — Сплошной блуд!

Я немного подождал, пока Полник проводит доктора Мэрфи через гостиную в коридор, ведущий к спальне, потом снова обратился к девушке.

— Вы того же мнения о Вирджинии Мередит, мисс Донуорт? Что она все время… — Я взглянул на старика. — Блудила?

Осуждающе поджав губы, мисс Донуорт внимательно изучала пол у своих ног.

— Ну. — Она деланно прокашлялась. — Я бы выразилась немного иначе, лейтенант, но по существу я согласна с мистером Пэйсом. У Вирджинии начисто отсутствовала какая-либо мораль.

— И вы считаете, что ее могли из-за этого убить?

— Вполне возможно. — Карэн передернула плечами. — Хотя, боюсь, не знаю…

Я на мгновение прикрыл глаза. Похоже, сегодняшний денек предвещал быть не из легких, особенно если от всех добьешься столько же проку, сколько от этой дамочки. Открыв глаза, я с тоской посмотрел на веснушчатый лысый череп старика, выглядевший так, словно его уже мумифицировали.

— А вы, мистер Пэйс? — спросил я. — Вы тоже считаете, что причиной убийства послужило беспутство молодой леди?

— А что же еще? — Выцветшие голубые глаза смотрели на меня с нескрываемым презрением. — Веди себя каждая, как Вирджиния, и, рано или поздно, непременно нарвется на хахаля, который не захочет больше терпеть такого обращения. Всегда отыщется какой-нибудь вспыльчивый ревнивец, которому надоест быть одним из многих, как вы полагаете?

— Вы кого-то конкретно имеете в виду? — быстро спросил я.

— В последнее время она часто встречалась со своим дружком, Уолтерсом, — заметно оживляясь, просипел старик. — Он как раз из тех типов, которых я имел в виду.

— Уолтере? — повторил я.

— Рей Уолтере, — уточнил он. — Большая шишка в меховом бизнесе. — Его глаза стали еще насмешливей. — На самом деле большая дырка от бублика — вот он кто!

— И где его можно найти?

— Он мелкий торгаш, вернее — толкач. Однако не настолько бедный, чтобы не иметь телефона, — хрипло прокашлялся Пэйс. — Вам остается только заглянуть в телефонную книгу, лейтенант!

Я улыбнулся.

— Ну спасибо! А вы, сэр, случайно, не слышали, как ваша падчерица возвращалась домой?

— Вы что, не соображаете, с кем говорите, лейтенант? — возмущенно просипел старик. — Чтобы я слышал? Я, считайте, уже обеими ногами стою в могиле — правда, туда меня еще не уложили! Когда доживете до моих лет, сон вам станет вовсе не нужен — что бы там ни утверждали эти чертовы врачи, образованные пустобрехи! Но они заставляют меня глотать на ночь этот проклятый секонал, и я засыпаю сном невинного младенца. Каждую ночь, после половины десятого, я отключаюсь, так что ничего и никого вообще не слышу.