– Это не так! – возмущенно перебила его Габриэль. – Я не врывалась в вашу жизнь…
– Хорошо, не в жизнь, а в постель! – в свою очередь, прервал ее Прайд:
– И вовсе не беспардонно!
Они уже не могли остановиться, но графиня лишь отвечала на выпады Натаниэля. Впрочем, она была готова спорить до последнего.
– Я не потерплю, чтобы вы вмешивались в дела моего сына.
– И что вы собираетесь делать – выбивать из него страх силой?! – презрительно воскликнула Габриэль. – Надо полагать, именно так поступал ваш отец! Который был в полной уверенности, что вы боялись его больше, чем лошадей!
В висках у Натаниэля застучало, лицо покраснело. Но он не стал сразу отвечать на вызывающее высказывание графини, и между ними повисло долгое, напряженное молчание. А когда лорд вновь заговорил, его голос стал абсолютно спокойным: в нем ни следа не осталось от кипевшего минуту назад гнева.
– Возможно, он так и поступал, но я не собираюсь следовать его примеру.
Прайд отвернулся от девушки и наклонился, чтобы подбросить в огонь сухое полено. В комнате после их яростной ссоры сразу стало как-то неуютно.
– Я бы не мог причинить Джейку вреда, – произнес Натаниэль, опершись локтем о каминную полку и глядя на огонь. – Это было бы равноценно оскорблению Элен.
Габриэль не знала, что на это сказать. Слова лорда были слишком доверительными, слишком интимными.
Прайд поднял голову и посмотрел на девушку. Его лицо стало открытым, печальным и растерянным лишь на мгновение, а затем вновь обрело свое обычное выражение, как будто захлопнулась створка морской раковины. Натаниэль выпрямился и произнес:
– Прошу простить меня, но мне надо заняться работой.
Все было ясно. Не говоря ни слова, Габриэль вышла из комнаты.
Натаниэль некоторое время стоял, нахмурившись и барабаня пальцами по каминной полке. Потом он подошел к полкам и вытащил несколько томов «Трактата о правительстве» Локка, скрывающих сейф. Лорд набрал шифр и открыл дверцу. Вытащив бумаги, он сунул их за пазуху, а в сейф положил документы из секретера, касающиеся его поместья. Абсолютно невинные бумаги. Затем он вырвал с виска серебряный волосок и аккуратно вложил его между дверцей и стенкой сейфа, закрывая его. Убедившись, что волоска не видно снаружи, он поставил книги на место и ушел из библиотеки.
Габриэль, все еще находившаяся под впечатлением от их ссоры, направилась в свои покои, чтобы снять костюм для верховой езды и переодеться. Она встретила экономку, которая спускалась по лестнице, неся в руках кипу белья.
Графиня остановилась и спросила:
– В каком часу обедает его сиятельство, миссис Бейли?
– В шесть часов, мадам, – ответила женщина. – Его сиятельство придерживается здесь деревенского режима. В пять тридцать он встречается с мастером Джейком в библиотеке, а в шесть идет обедать.
– Понятно. Благодарю вас.
– Я пошлю Элли помочь вам переодеться, миледи. Она выгладила ваши платья. Все так помялось в саквояже.
– Да, это неудивительно, – заявила Габриэль, не моргнув глазом, хотя и подумала о том, что, пожалуй, экономка и Элли оторопели, увидев среди ее вещей брюки. – Остальные мои вещи должны прислать через несколько дней, и я буду благодарна, если Элли поможет мне выбрать что-нибудь подходящее из того, что есть.
– Конечно, миледи.
Миссис Бейли отправилась дальше, по-прежнему сгорая от любопытства по поводу графини де Бокер. Ясное дело, графиня – настоящая леди, несмотря на странные вещи в ее саквояже. Вот только как истинная леди с обручальным кольцом на руке оказалась в такой двусмысленной ситуации? Сплетни о ней распространятся, как огонь. Однако похоже, что это не беспокоит его сиятельство.
Хоть они и приехали ранним утром, у графини еще не было возможности как следует осмотреть отведенные ей покои. Спальня была большой и солнечной. Покрывало на кровати и шторы были сделаны из одинакового тяжелого бархата розового цвета, на натертом до блеска полу лежал персидский ковер, за изящной решеткой в камине пылал огонь. К комнате примыкал небольшой будуар с розовым ковром и шторами, как в спальне. В будуаре стояли шезлонг, несколько кресел и небольшой секретер. И здесь в камине был разведен огонь.
