— Неужели ты сердишься на меня только потому, что моя девушка родом из Бенгази? Я ее полюбил с первого взгляда, и мне абсолютно все равно, откуда она — из Триполи, Бенгази или из любого другого ливийского города, с востока или с запада Ливии.
— Верно, сынок, но мы не привыкли, чтобы мужчины нашей семьи женились на девушках из Бенгази.
— Но ведь это глупое местничество…
Я решил разрядить обстановку:
— Махмуд пытается осуществить на деле национальное единство, мама.
Но Махмуд принял мои слова всерьез.
— Да, мама, мы не должны забывать о претворении в жизнь великого арабского единства, ибо нас разъединяет чувство местничества.
Мать расплакалась. Махмуд вынул из кармана гимнастерки маленькое фото и показал матери. Мать взглянула, и печаль на ее лице сменилась радостной улыбкой. Я взял у нее фотографию и увидел необыкновенно красивую, с тонкими чертами лица девушку, глаза которой сияли, как две звезды.
Чувство восхищения Махмудом охватило меня. Вот каков мой брат — знает, чего хочет, и всегда добивается своего. Он умеет убеждать других в необходимости и правильности своего выбора… Я был уверен, что невеста Махмуда с честью заменит в нашем доме Фатиму.
Мать начала каждый день доказывать, что мне тоже надо жениться.
— Сын мой, — говорила она, — мне недолго осталось жить, и я очень боюсь умереть прежде, чем увижу твоих детей. — И горючие слезы полились из ее глаз.
— Ну что ты говоришь, мама?
— Сынок, неужели я слишком многого требую от тебя? Ведь ты отрада моей жизни, мой первенец. Именем аллаха, исполни мою великую просьбу и надежду!
— Хорошо, мама, я выполню твою просьбу и даю тебе возможность самой выбрать мне невесту.
— Сынок, невест хватает, ты только прикажи…
Я хотел на этом закончить разговор и уйти, но мать схватила меня за руку.
— Куда же ты? Неужели ты не хочешь узнать, кто она…
Я остолбенел. Оказывается, мать уже выбрала для меня невесту, не спрашивая моего мнения.
— Скажи же мне, мама, кто эта несчастная, которую судьба уготовила мне в жены?
Мать победоносно рассмеялась:
— Наоборот, сынок, она очень счастливая. Она родилась в ночь предопределения, и сама судьба дарует ее тебе в жены.
— Но кто же эта счастливица?
— Наима, дочь нашего соседа шейха Абдель Фаттаха. Он тоже благородный человек, да и мать ее из порядочной семьи. Признаюсь тебе по секрету, Наима влюблена в тебя по уши и давно мечтает выйти за тебя замуж.
Словно ядовитый кинжал вонзился мне в сердце.
— Ты ошибаешься, мама. Она влюблена в Махмуда и поэтому всегда старается посетить наш дом, когда Махмуд бывает здесь. Я не могу жениться на девушке, которой нравится мой брат, а не я!
— Дурачок! Она бывает у нас каждый день, но ты такой рассеянный, что не обращаешь на нее внимания. Ты замечал ее лишь тогда, когда ее визиты совпадали с приездом Махмуда. Раскрой глаза, сынок. Она же без ума от тебя. О ее любви знают все наши родные и знакомые и подшучивают над бедняжкой.
Проклятое время, да падет на него гнев аллаха. В наши дни парни и девушки вступали в брак по божьему благословению, без великой любви. Мы и слова такого не знали — «любовь». И ничего, жили и радовались. А теперь… Я пятьдесят лет прожила на свете, голова стала седою, а проклятые дети заставляют меня употреблять такие слова и выражения, которых я раньше вообще не знала! Мы жили без любви и радовались, а эти живут в любви и сами отравляют и осложняют свою жизнь. Кто же из нас прав? Кто ошибается? Если бы знать!
Наверное, правы были наши предки. Но я и представить не мог жизни без любви. Я хочу дарить любовь и получать любовь.
— Мама, я и не думал, что ты можешь так мудро и замечательно говорить…
— Сынок, достаточно честно сказать, что лежит на сердце, и твои слова обретут величие и мудрость.
— Я и не предполагал, что ты, мама, училась в школе и такая образованная.
— Эх, сынок, я прошла лишь одну школу — школу жизни и даже грамоту не знаю.
Я поцеловал мать, ушел в свою комнату и стал вызывать в памяти образ Наимы…
Стройная девушка, рост средний, смуглая, порывистая, очень скромная и робкая. Во мне она никаких чувств не вызывала.
Но с этого дня я стал тщательно присматриваться к Наиме, тем более что она частенько забегала то к матери, то к моей младшей сестренке Хадидже.
