Бар Либерти - страница 2

Бутиг отпер дверь, и они очутились в прохладной прихожей, чьи широкие окна выходили на море.

— Вот уже лет десять, как Браун поселился здесь…

— Работал?

— Ничего не делал… Должно быть, ренту получал… Тут все говорят так: Браун и его две женщины.

— Две?

— На самом деле лишь одна была его любовницей, та, что помоложе… Некая Джина Мартини…

— Она в тюрьме?

— Вместе с матерью… Втроем жили, без слуг…

Ясно теперь, почему особой чистотой комнаты не отличались. Но может быть, тут попадались кое-какие красивые вещи, ценная мебель, предметы, свидетельствовавшие о былой роскоши?

Всюду царили грязь и беспорядок. Слишком много ковров, занавесок, покрывал на креслах, слишком много пыльных вещей…

— А теперь о том, что произошло. Браун имел гараж, прямо возле дома… Туда и ставил свою допотопную машину, которую сам и водил. Она ему служила в основном для того, чтобы ездить за покупками в Антиб…

— Да… — вздохнул Мегрэ, наблюдая за тем, как мужчина ловил в прозрачной воде морских ежей, шаря раздвоенным тростником по дну.

— И вот три дня назад соседи заметили, что машина целые сутки простояла на дороге. А местная публика мало обращает внимания друг на друга… Никто и не забеспокоился… Однако в понедельник вечером…

— Извините! Сегодня ведь четверг?.. Продолжайте!

— В понедельник вечером мясник возвращался к себе на фургончике и заметил, как от дома отъехал знакомый драндулет… Вы прочтете его показания… Он его видел сзади… Сперва решил, что Браун перебрал лишнего, уж больно странные кренделя выписывала машина… Затем какое-то время она двигалась прямо. И настолько прямо, что метров через триста, на повороте, уткнулась на полном ходу в скалу… Прежде чем мясник успел вмешаться, из машины вылезли две женщины, но, услышав шум мотора, бросились бежать по направлению к городу.

— Они держали какие-нибудь вещи в руках?

— Три чемодана… Уже смеркаться начало… Мясник сперва даже не знал, что ему делать… А потом подался сюда, на площадь Масе, а тут, как сами изволите видеть, находится полицейский пост… Полицейский кинулся искать женщин и в конце концов нашел их, те направлялись к вокзалу, но не к антибскому, а к тому, что в Гольф-Жуане, в трех километрах…

— По-прежнему с чемоданами?

— Один они бросили по дороге. Его подобрали вчера в тамарисковой роще… Обе порядком перетрухнули… И заявили, что, мол, отправляются в Лион к больной родственнице… Хорошо, полицейский догадался открыть чемоданы, а там стопка акций на предъявителя, несколько купюр по сто фунтов, ну и всякая всячина… Собралась толпа… Время к ужину. Народ пьет аперитив… Все высыпали на улицу и отвели обеих в комиссариат, а затем и в тюрьму…

— Виллу обыскали?

— На следующий день спозаранку. Вначале ничего такого не обнаружили. Женщины в один голос твердили, что им неизвестно, что случилось с Брауном. А ближе к полудню садовник заметил свежевскопанную землю. Под тонким слоем земли — и пяти сантиметров не набралось бы — лежал труп Брауна в одежде…

— И что женщины?..

— Мигом запели другую песню. Принялись утверждать, что три дня назад они увидели, как на улице остановилась машина, и удивились, почему это Браун не ставит ее в гараж… А он, пошатываясь, пересек сад… Джина принялась бранить его из окна, полагая, что тот вдребезги пьян… И вдруг Браун упал на крыльце…

— Мертвый, разумеется!

— Мертвее не бывает. Его ударили ножом в спину, прямо между лопатками…

— И они три дня продержали тело в доме?

— Да! И никаких удобоваримых объяснений не дают! Ссылаются на то, что Браун терпеть не мог полицию и все, что с ней связано…

— Выходит, они его закопали, а сами двинулись прочь с серебром и со всем добром, что подороже!.. Догадываюсь, отчего машина проторчала три дня под открытым небом… Джина водить толком не умеет, вот и не решилась пускаться в сложные маневры и заводить ее в гараж. А скажите-ка, была ли кровь в машине?

— Ни малейшего следа крови! Но они божатся, что все тщательно вымыли…

— И это все, что вы хотели мне рассказать?

— Все. А теперь они негодуют! И требуют, чтобы их отпустили…

За окном заржала лошадь, что привезла их на фиакре сюда. Докуривать сигару до конца Мегрэ не хотелось, но и выбросить тоже духу не хватало.