— Нет, пожалуй, я просто за то, что нравится. Если это еще и полезно — замечательно, если вредно — ну что же, пусть так!
— По-моему, — сказал Влад, — мы с вами единомышленники. Во всяком случае, мое отношение к жизни похожее.
— Не напрашивайтесь ко мне в союзники так сразу, — сказала она, кладя в рот ягоду винограда, — а то я подумаю, что вы шпион.
— Чей же? И почему? — спросил Влад.
— Сразу в союзники напрашиваются лишь шпионы, насколько же знакомый тебе человек является твоим единомышленником, становится известно лишь по прошествии известного количества времени.
«Ого! — подумал он, — наверное, предупреждает, чтоб слишком быстро в друзья не лез. Хорошо, не буду».
Тут подошел уже крепко выпивший Косовский, уселся на свободный стул через стол напротив, обвел их мутным взглядом и, указывая на рюмку в своей руке, произнес:
— Ничто не сравнится с настоящим виски из Кентукки! Но это — не «Джим Бим»!
— Что же это? — спросил Влад, подыгрывая ему.
— Это — водка! — ответил Сергей и залпом выпил. Закусил сельдью «под шубой», встал. — Ну, не буду вам мешать! — и пошел на кухню — вероятно, курить.
Жанна усмехнулась, кивнула в сторону уходящего Косовского:
— Непревзойденный ловелас, не найдя достойной пары, позволил себе напиться!
Подбежали вдруг Аня со Светой:
— Так, мальчики, девочки, собираемся, едем танцевать! Кто с нами? Саша, Марина — вы как?
Хозяйка пыталась что-то сказать, уж набрала воздуху в легкие, но, взглянув на мужа, сразу потухла и только легко выдохнула, а за обоих ответил Александр:
— Вы же знаете — мы не любители, уж извините.
— Так, — продолжили набор в свое войско бойкие толстушки. — Влад, ты, и вы… Жанна, да?
— Не знаю, — ответил он. Чувствовал, что устал за день, но домой не хотелось, оставаться здесь — тем более, повернулся к собеседнице: — А вы как на это смотрите?
— Я, пожалуй, как все. В принципе, раз уж выбралась погулять, так надо гулять, а не совой сидеть. Едем!
Желающих набралось примерно еще столько же. Оделись, стали громко прощаться, целоваться, пожимать руки. Саша напомнил приятелю:
— В воскресенье — баня. Шестнадцать ноль-ноль, не забудь.
— Ну, как можно! — ответил Влад. Посещение в последний день недели «Невских бань № 1» было давней сложившейся традицией в их компании, и нарушалась она чрезвычайно редко — лишь в силу особых обстоятельств.
Вышли на улицу, выпившие, веселые. Вдруг увидели, как их группу догоняют и присоединяются к ней Лариса со своим спутником:
— Мы тоже с вами!
Естественно, никто не был против. Света и Аня оживленно договаривались, куда отправиться.
— Я хочу в «Планетарий»! — плаксиво говорила Света.
— Ты там была? — спрашивала ее Аня.
— Нет, не была, но я по телевизору видела!
— «По телевизору»! — передразнивала ее подруга. — Там одни малолетки, что ты среди них будешь делать, калоша старая?!
— Сама ты калоша!
— Хорошо, пусть я «калоша», но там нам делать нечего!
— Ага, опять в «Минотавр»?
— А что? Замечательное место! Во-первых, вход в десять раз дешевле, во-вторых, нас там знают, посему, даже если все забито будет, впустят, — убеждала Аня Свету.
— Твой «Минотавр», — в ответ на, казалось бы, убедительные аргументы, сказала та, — у меня уже вот где! — и выразительно провела ребром ладони по горлу.
— Так, народ! — ко всем обратилась первая подружка. — Имеется два варианта: первый — «Планетарий», что в Александровском парке, езды — минут сорок; если какой-нибудь именитый калека с двумя песнями выступает, то стоимость билетов — сто пятьдесят тысяч штука, толпа дергающихся под какофоническую музыку обнюхавшихся малолеток, ну разве что испытаешь радость от одного дармового бокала «кока-колы»; второй — «Минотавр», площадь Мужества, путь туда займет пять минут, вход — вообще двадцать тысяч, нас туда в любом случае впустят, средний возраст мужчин — тридцать, женщин…
— У женщин возраста нет, — крикнул кто-то, — едем в «Минотавр»!
— Ну и езжайте, — Света обиженно надула губки, казалось, еще секунда, и она заплачет.
— А ты отправляйся в свой «Планетарий»! — ехидно бросила ей Аня.
— Ну и стерва ты! — сказала та и пошла вместе со всеми.
