— Если вы имеете в виду «негодного капера решившего вернуть времена Моргана и Дрейка» — процитировал Иван наиболее понравившуюся ему строчку из одной английской газеты, — то да, это именно он. Проверить же мои слова вы сможете легко. Пусть сам Виктор Христофорович и не появлялся во Владивостоке, бывшие вместе с ним на войне господа офицеры в недавнее время являлись желанными гостями в любом доме.
— А где же они сейчас? — слегка растерянно поинтересовался граф.
— Ушли за добычей. — расплылся в милой улыбке Иван, — Хотят снять сливки, пока водящиеся в наших водах браконьеры еще не пуганные. — а вот теперь его улыбка превратилась в хищный оскал, заставивший собеседника сглотнуть. — Все же в этих водах можно заниматься охотой не только на китов, а господа офицеры в последнее время получили немалый опыт в деле перехвата вражеских судов.
— Вражеских? — немного скованно уточнил граф.
— Ну конечно вражеских! Не могут же грабящие наши воды и берега браконьеры быть нам дружественными. — усмехнулся Иван. — Или вы со мной не согласны?
— Нет, что вы. Полностью согласен. Просто для меня несколько непривычно слышать, как один человек совершенно спокойно рассуждает об охоте на другого человека.
— А вы постарайтесь не воспринимать браконьеров как людей. Воспринимайте их как законную добычу. Куда более хитрую и изворотливую, нежели киты, но добычу. Вот увидите, все сразу станет легче. Но да мы что-то несколько ушли от темы затеянного вами разговора. Готовы ли вы мне раскрыть секрет ваших активов или предпочтете взять некоторое время на размышление?
— С вашего разрешения, я все же возьму перерыв.
— Превосходно! — вновь расплылся в дружеской улыбке Иван. — Это говорит о том, что вы не только умный, но и расчетливый человек. С доверчивым же дурачком мы и сами не стали бы иметь дел, ведь такой человек мог принести больше вреда, нежели пользы.
— Да что же это за человек такой!? — выйдя по окончанию обеда из ресторана, задумчиво пробормотал себе под нос молодой граф Кейзерлинг, — Как актер меняет маски. — Знал бы он, что подобным образом гость из будущего защищался, заставляя собеседника поверить, что является прожженным интриганом, при этом внутренне обливаясь холодным потом, наверное, рассмеялся бы вслух.
Глава 2. Из огня да в полымя
Африка, колыбель человечества — как называли ее ученые мужи. Тысячелетиями она привлекала как великих завоевателей, так и простых авантюристов. Не прошла сия стезя и мимо русских людей, среди которых всегда хватало уникумов способных лишь своей неуемной энергией творить дела, что впоследствии отражались в истории. Царицынский казак Николай Ашинов, для выдворения которого из Африки французы привлекли боевые корабли; поручик Машков, Виктор Федорович, который первым из русских людей, влезая в огромные долги, не только добрался до Абиссинии, но и положил начало дипломатическим связям двух империй; есаул 1-го Уманского полка Кубанского казачьего войска в запасе Леонтьев, Николай Степанович, который, подхватив знамя Машкова, продолжил его дело. Конечно, скорее всего они были далеко не первыми и не последними подданными российских императоров, кто пытался реализовать себя «открыв» черный континент для Российской Империи. Но они стали именно теми, чьи имена сохранила история.
Впрочем, никто из живших в 1895 году от рождества Христова знать об этом не мог. Никто, включая невероятным образом попавшего в это время простого российского парня с «невероятно редкой» фамилией Иванов. Ну не входили подобные познания, ни в школьный, ни в университетский курс истории. Однако, это нисколько не мешало им творить историю.
Выйдя в запас в 1891 году, Николай Степанович Леонтьев даже и помыслить не мог о том, чтобы вернуться в родной Александровский уезд Херсонской губернии, дабы барствовать там до конца дней своих. Его душа требовала идти вперед, открывать что-то новое, но никак не прозябать в ничегонеделании. Весьма быстро став действительным членом Императорского Русского Географического Общества, Леонтьев через неспокойные земли Персии и Афганистана устремляется покорять экзотическую Индию. Двухлетняя экспедиция оказывается более чем удачной, причем как по мнению Академии Наук, так и Военного Министерства и потому со сбором средств на новую экспедицию — теперь уже на Африканский континент, у Леонтьева проблем не оказалось. И ученым, и военным, и светским и духовным лицам было более чем интересно навести мосты с землями, что еще не пали под пяту колониальных держав. Причем, наряду с государством и церковью имевших немалое желание чинить препоны колониальной и религиозной экспансии Англии, Германии, Франции и Италии, в экспедиции Леонтьева были заинтересованы и многие торгово-финансовые круги, которых европейцы совместными усилиями оттирали от столь лакомого куска, как Африка.
