Около Гремучего ключа Алеша круто повернул к берегу, спрыгнул, подтянул оморочку и, подав Ольге руку, помог ей сойти. В эту минуту на зеленый холм выскочил изюбр. Он был высок, статен и гордо нес на голове свои ветвистые рога. Испуганно осмотревшись по сторонам, он широко раздутыми вывороченными ноздрями стал торопливо и шумно втягивать воздух. Но ветер дул в сторону реки, и зверь даже не учуял, что там, в густых ивах, притаились люди. Тряхнув рогами, он изогнул рыжеватую шею и вдруг призывно, тоскующе заревел, и сразу в стороне точно таким же ревом отозвался другой изюбр. Тот, что стоял на холме, вздрогнул, откинул к спине тяжелые рога, припал на задние ноги, приготовившись к прыжку, но, раздумав, выпрямился и остался на месте.
Прошло минут пять, как из кустов шиповника, приминая копытами ветки и в кровь обдирая об острые шипы бока, выскочил соперник. Он был такого же роста, как и первый изюбр, но спина у него была пошире, шерсть на боках поседее и гораздо выше и тесней рога с большим количеством ростиней. Когда они сошлись на холме и с ходу стукнулись рогами, то на несколько минут в тревожном ожидании замерли. И вот, наконец, из зарослей показалась важенка. Не торопясь, с подчеркнутым, казалось, равнодушием она принялась обирать зеленые листочки с куста, словно не из-за нее схватились в смертельном поединке эти два холостых рогача.
Изюбры дрались с ожесточением. Гулко, словно камень о камень, стучали рога, рыжие спины их покрылись пеной, из ноздрей валил пар, но силы как будто были у них пока равны. Как ни старались они столкнуть друг друга с холма, ничего не получалось.
- Алеша, уйдем отсюда! - испуганным шепотом попросила Ольга.
- Тихо, Ольга Игнатьевна, уже скоро! - не глядя на нее, ответил Берестов.
- Кто же из них победит, по-вашему?
- Победит сильнейший, - сказал он, - и с ним уйдет важенка.
- И ей все равно, с кем уйти, - с молодым или со старым? - спросила она с детской наивностью и заставила Алешу рассмеяться.
- Что же тут смешного? - спросила она, но Берестов не ответил.
И тут у Ольги пропал всякий интерес к изюбрам, которые с еще большей яростью продолжали драться. Она быстро перевела взгляд на важенку, и Ольгу до крайности возмутило удивительное равнодушие, с каким эта напыщенная красавица, обобрав листочки с одного куста, медленно подходила к другому.
- И это тоже любовь? - вслух подумала Ольга, но Алеша крепко сжал ее руку, чтобы она помолчала. Он словно боялся пропустить мгновение, когда решится исход поединка.
Однако Алеша не пропустил. Он видел, как молодой изюбр изловчился и сильно ударил соперника копытом под самое сердце. Тот грохнулся, засучил ногами, стал задыхаться.
Молодой изюбр с минуту постоял над ним, потом отряхнулся, издал глуховатый рев и, резко откинув рога, затрусил к важенке. Она сразу встрепенулась, по спине ее пошла крупная дрожь, и, бросив презрительный взгляд на поверженного и задыхающегося старого изюбра, она увела победителя в заросли...
Возвращались домой поздним вечером. На горизонте уже отпылал закат. Только небольшие редкие облака над горным перевалом сохраняли отсвет недавнего небесного пламени, но вскоре и они остыли, сделались мглистыми. Высоко в темно-синем небе среди редких мигающих звезд блуждал народившийся новый месяц, но он был слишком молод, чтобы справиться с сумерками, которые с каждым часом все плотнее обволакивали деревья, сомкнувшиеся своими кронами в один сплошной, непроницаемый, казалось, шатер. Теперь уже невозможно было отличить ильм от ели, тополь от чозении, кедровый стланик в низинах от цветущего кипрея на крутых склонах гор...
Неожиданно сбившись с тропы, Ольга и Алеша довольно долго шли наугад сквозь сплошной, местами очень колючий кустарник, а когда наконец подошли к реке, усталые, вымокшие от росы, Берестов почему-то не спешил спустить оморочку в воду, да и Ольга, целиком доверившись ему, не торопила его.
- Темнотища-то какая, Алеша, наверно, до самого утра не выберемся отсюда? - сказала она со сдержанным беспокойством.
- Ничего, Ольга Игнатьевна, скоро будет светло!
