Багряные зори - страница 15

Команда полиции безопасности и службы безопасности Киевского генерального округа».

Но люди не обращали внимания на угрозу. Никто не хотел принимать «новых» денег.

По базару бродили голодные женщины, предлагая друг другу рваную детскую одежку, рамки для фотоснимков…

Правда, немного поодаль толпились настоящие торгаши, и по виду совсем иные: сытые, хитрые… Под полой у них были и соль, и мыло, и даже конфеты. И вот к ним как раз и подошел Володя.

Спекулянты выкрикивали:

— Горячие пирожки с картофелем!

— Картофельники!

— Горячий борщ!

— Кулеш!

— Картофель тушеный…

Полицай грязными руками перебирает пирожки, а дородная спекулянтка в промасленной телогрейке радушно предлагает «властям» отведать чарку доброго самогона.

Во втором ряду на низком стульчике восседает жирный, неуклюжий дедок. Тонким шнурочком поджаты губы, на лбу сеточка морщин. То и дело крутит головой, маленькими черными глазами сверлит каждого, кто проходит мимо него. Дед не прячется; перед ним разостлано рядно, а на нем иголки, зажигалки, камушки к ним, дратва, куски столярного клея, собранные колечками струны к гитаре, пуговицы, Библия, пенал с карандашами, готовальня, какие-то редкие детали к швейной машине.

Долго наблюдал мальчишка за дедом, пока не отважился наконец подойти к нему. Наклонился, поднял зажигалку и внимательно стал ее разглядывать.

— Чего тебе надо, сынок? — спросил старик.

Володя положил зажигалку на рядно и несмело сказал:

— Да у вас, наверное, нет…

— Если здесь нет, то я обязательно достану. Скажи, чего ты ищешь? — допытывается дед.

— Камушек мне надо, — признается Володя.

— Какой камушек? Для зажигалки?

— Нет…

Тот внимательно посмотрел на Володю:

— Понимаю… А что дашь?

— У меня в кошелке кролик.

— Сгодится, сгодится… — засуетился старик. — Приходи через час. Будет у меня камушек. А сейчас отойди, не мозоль глаза.

Володя пошел между рядами. Он с трудом сдерживал охватившие его волнение и радость. Подумать только: уже сегодня вечером он будет слушать передачу из Москвы!

А когда через час, толкаясь в толпе, подошел к деду, чья-то сильная рука больно сдавила ему плечо. Володя оглянулся. Над ним наклонился немолодой мужчина с рябым, словно высевками усыпанным, лицом. У парнишки будто что-то оборвалось внутри. «Полицай!» — сразу узнал он рябого.

— Пойдешь со мной! — приказал он.

— Куда?

— Я тебе дам камушка!

— Какого камушка? — не растерялся Володя. — Я у вас ничего не просил.

— А у деда просил?

— У деда просил. Для зажигалки камушек.

— Я тебе покажу зажигалку, выродок! — Полицай потянул парнишку к себе. — В полицию пойдем. Там расскажешь, чем ты, вишь, торгуешь и что ты здесь ищешь!

Володя съежился и неохотно пошел с рябым…

Рябой привел Володю в полицию.

Кошелку с кроликом забрал дежурный полицай.

— Доброе жаркое выйдет! — обрадовался он и бессовестно расхохотался.

— Шкуру отдать мне — шапку сошью! — бросил на ходу рябой.

Звякнули ключи, стукнул о каменный пол стальной болт. Володю грубо втолкнули в камеру. Влажный, затхлый воздух. Неприятный смрад ударил в нос. Под мокрым потолком едва светилось маленькое окошко, крепко заделанное решеткой.

Освоившись с темнотой, мальчуган различил в углу ведро, от которого по всей камере распространялось зловоние. Добрую половину помещения занимали нары, на которых лежали двое мужчин. Курили. Дым стлался вверх, плыл к окошку, убегая на свободу.

— За что тебя? — спросил один из них.

— Не знаю, — неохотно ответил Володя.

— Не хочешь говорить — твое дело. Может, и правильно делаешь.

— Здесь и стены уши имеют, — приглушенно вставил второй.

— Как это? — удивился Володя.

— Потом расскажу. Ложись отдыхай.

Володя залез на помост, свернулся калачиком у самой стены. «Мать будет волноваться», — сразу подумал он. Стараясь отвлечься от тяжелых мыслей, стал прислушиваться к разговору тех двоих.

— Я вам говорю, все решает следователь.

— Какой следователь? Здесь их двое.

— Знаю, что двое. Корчак — тот дурак, сам не знает, чего хочет. Вот Божко — голова! Умный, хитрый, кого хочешь вокруг пальца обведет.

— А вы их знаете?

— Из Ольшаницы оба. Корчак на железной дороге работал; пришли немцы — стал начальником станции, а потом перевели в полицию следователем. Божко — лесник. Жена жила в селе, хату справную имели, сад, а он по лесам носился…